Затем она прикусила нижнюю губу, и я позволил своему взгляду опуститься на ее рот. Этот рот был еще одной вещью, которая изменилась за последние десять лет. Она была моей младшей сестрой, пусть и сводной, и все же теперь она была женщиной. Это было неоспоримо.
— Странным образом, — продолжила Тейлор, — я думаю, я сохраняла твой номер и твое имя, чтобы, когда ты мне действительно понадобишься, я воспользуюсь им, и ты придешь спасти меня. — Она тихо усмехнулась, почти горько. — Довольно грустно, да?
Как будто она хотела, чтобы я согласился, что это грустно, но я не соглашусь. Я не могу.
— Это не грустно. Теперь я здесь. Тебе не нужно бояться произносить мое имя. —Было так много всего, что я мог бы сказать, так много всего, что я хотел сказать, но мне удалось сдержаться. — Ты же знаешь, я всегда прибегу, когда ты позовешь.
То, как она посмотрела на меня, своими большими, ярко-зелеными глазами, заставило что-то во мне перевернуться. Это были те же самые глаза, которые были у нее, когда она была ребенком, но теперь… на более зрелом лице, я понимал, что эти глаза могли бы заставить меня прогнуться перед ней.
— Крид, — прошептала она мое имя так нежно, нежно-нежно, как будто это была молитва на ее языке. — Я скучала по тебе.
Я обнаружил, что мне нравится, как она произносит мое имя. Мне это очень понравилось. Я никогда раньше не слышал, чтобы кто-то вот так шептал мое имя. Это определенно было то, что описывают в книгах. Я ничего не мог с собой поделать и ухмыльнулся. Я хотел сказать ей, что я тоже скучал по ней, что я много думал о сестре, которую бросил, но я этого не сделал. Я не мог. Может быть, дело было в чувстве вины, которое я испытывал из-за этого, в чувстве того, что я недостаточно хорош, чтобы по-настоящему заботиться о ней.
И вот она пришла ко мне, прося о помощи, о месте, где можно остановиться. Я сказал ей, что у нее есть место рядом со мной до тех пор, пока она в нем нуждается, и я не шутил. Теперь, когда я сделал себе имя в Гильдии, у меня было жилье в центре города. Настолько безопасное, насколько это вообще возможно, место с охраной у дверей и пуленепробиваемыми стеклами на окнах. Строго охраняемое место. Многие члены Гильдии живут в одной и той же высотке.
Правда была в том, что я не очень хорошо умею говорить о чувствах и прочем дерьме. Заниматься тем, чем я зарабатывал на жизнь, означает быть закрытым для большей части мира. Это означает проживать каждый день, зная, что я отличаюсь от большинства людей, зная, что я одиночка. Какая-то часть меня всегда ненавидела это.
Я позабочусь о ее безопасности. Я дал себе эту клятву прямо тогда, когда улыбнулся ей. Я сделаю все, что угодно, ради этой девушки, и я сделаю это без малейших колебаний. Было не так много людей, за которых я отдал бы свою жизнь, но Тейлор… она была одной из них. На самом деле, она была на самом верху моего списка.
Одна ее рука, должно быть, лежала на коленях или в кармане толстовки, в то время как другая лежала на столе рядом с ее напитком. Я уже протянул руку и дотронулся до нее… ошибка, по общему мнению, поскольку теперь я знал, какая у нее мягкая кожа, и не мог игнорировать это.
Держу пари, каждый дюйм ее тела был таким же мягким.
Улыбка сползла с моего лица, и я посмотрел в сторону Джеффа за стойкой бара. Он даже не притворялся, что работает, он стоял, опершись локтями о столешницу, с тряпкой, перекинутой через плечо, и не сводил с нас глаз. Когда он увидел, что я смотрю на него, он сделал жест “что происходит”, но я послушно проигнорировал его, медленно возвращая свое внимание к Тейлор.
Джефф спросил, что происходит, и когда я позвонил, но я не посвятил его в подробности. Никто не заслуживал подробностей. Я мог бы доверять некоторым людям в плане работы, но я ничем не был им обязан, когда дело касалось моей личной жизни.
А Тейлор была настолько личным, насколько это вообще возможно.
Она была моей сестрой, ну и что, что сводной. У меня не должно было быть никаких подобных мыслей о ней. Что с того, что прошло десять лет? Ну и что с того, что теперь она молодая женщина? Она росла, со мной рядом, а потом я ушел. Я знал, что причиню ей боль, уйдя, потому что причинял боль и себе.
— Ты уверена, что не хочешь есть? — Спросил я. Она выглядит довольно худой, как будто мало ест. Эта чертова толстовка чуть не поглотила ее.
— Нет, я не голодная. — Тейлор откинулась на спинку стула, убрала руку со стола и, схватив ткань вокруг шеи, натянула ее на рот. Мне показалось, что я увидел синяки, но это могло быть из-за освещения. Если бы я сказал, что здесь хорошо освещено, я бы солгал. Ее напиток был почти допит, и не похоже было, чтобы у нее были с собой какие-нибудь вещи.
— Ну, если ты закончила, мы можем убираться отсюда. — Я выскользнул из кабинки и встал, подходя к ней и протягивая руку. Наверное, какая-то часть меня хотела снова почувствовать эту нежную кожу на своей, даже если это было ошибкой.
Рука, державшаяся за вырез толстовки, опустилась, и она без колебаний взяла меня за руку, позволяя мне помочь ей выйти из кабинки. Когда она поднялась на ноги, я понял, что она невысокого роста. Она доставала мне до груди, и ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть на меня снизу вверх. И она сделала именно это, одарив меня улыбкой. А потом она сделала то, чего я не ожидал… она наклонилась ко мне и прошептала:
— Я действительно скучала по тебе, Крид. — Рука, за которую я держался, выскользнула из моей… но она использовала ту же самую руку, чтобы обхватить меня сбоку, прижимая ее ко мне и обнимая.
Я простоял так мгновение, не в силах сделать ничего другого, кроме как моргнуть. Мое дыхание вышло немного прерывистее, чем я хотел, и я изо всех сил попытался обхватить руками ее невысокое тело и обнять ее в ответ. Тейлор так хорошо прижималась ко мне, как будто ее тело было создано для того, чтобы сливаться с моим. Недостающий кусочек головоломки. Было так легко обнимать ее, легче забыть, где мы находимся. Я закрыл глаза, и мы вместе постояли так некоторое время, ни один из нас не хотел отстраняться первым.
Как бы сильно я не хотел, чтобы это заканчивалось, я открыл глаза и опустил руки, отступая от нее и говоря:
— Иди, подожди у двери. Я должен заплатить за напиток. — Мне было трудно выговаривать слова, особенно когда я смотрел в эти большие зеленые глаза.
О, черт. Это ведь должно было быть нелегко, не так ли?
— Хорошо, — сказала она, отступая от меня, делая, как я сказал. Дойдя до двери, она обернулась и посмотрела на меня через барную стойку, и взгляд, которым она меня одарила, заставил меня почувствовать то, чего я определенно не должен был чувствовать.
Она твоя сестра, сказал я себе, поворачиваясь, чтобы направиться к бару, к Джеффу, возьми себя в руки, чувак.
Пока я материл себя, другая часть меня вмешалась: твоя сводная сестра.
Джефф хитро улыбался, когда я подошел к нему, и он повернул голову, чтобы посмотреть на Тейлор, стоявшую у двери.
— Не думаю, что она тебе подходит, — сказал он, сверкнув жемчужно-белыми глазами. Он провел рукой по своей козлиной бородке, как будто считал себя каким-то мудрым человеком. — Кто она такая? Не то чтобы ты обязан мне рассказывать, но мне любопытно, потому что я думал, ты говорил мне, что ты…
Я точно знал, к чему он клонит, поэтому прервал его, достав свой бумажник и бросив десятку на прилавок:
— Она моя сестра, ясно? Так что заткнись.
— О, твоя сестра, да? — Джефф посмотрел в сторону Тейлор, улыбнулся ей и помахал рукой. — Она милая. Я не знал, что у твоей мамы был еще один ребенок.
— У нее не было.
— Значит, у отца?
Взгляд, которым я одарил его прямо тогда, мог бы убить. Я отчасти хотел бы, чтобы так и было, потому что, если бы он был мертв, он бы не сказал эту следующую часть:
— А, значит, она от второго брака? Твоя сводная сестра? — Джефф присвистнул, складывая все это воедино. — Почему у меня такое чувство, что мистеру холодному и жестокому грозит опасность? — Он поднял брови, глядя на меня, словно ожидая ответа.
Я со злостью посмотрел на него и нахмурился, потому что он не мог быть дальше от истины.
— Что? — Голос Джеффа понизился до шепота. Он наклонился вперед, облокотившись на барную стойку, как будто хотел поделиться пикантным секретом. Будучи здесь главным барменом, он действительно слышал много сплетен. Однако это было не его дело, и, если бы мне пришлось вдолбить это ему в голову, я бы непременно это сделал. — Сводные сестры не под запретом. Иди и возьми ее, тигр.