И вот теперь мы здесь, в «Ухающей сове», сидим друг напротив друга. Сейчас в баре не так уж много посетителей, с приближением ночи тут станет оживленнее. Многим членам Гильдии нравится проводить здесь свое свободное время, а также тратить здесь свои кровно заработанные деньги. Это было наше безопасное место, и мы заботились о том, чтобы это было безопасное место для Джеффа и других работников.
— Знаешь, это забавно, — сказала Тейлор. Она переминалась с ноги на ногу в деревянной кабинке, вертя в руках свой напиток. Шипучка с вишневым вкусом по-прежнему была ее любимой, приятно было осознавать, что кое-что не изменилось, хотя мы оба изменились.
Честно говоря, несмотря на то, что она была одета в мешковатую толстовку с капюшоном и выглядела так, словно ей нужно было принять душ, я не мог отвести от нее глаз. Я спросил:
— Что именно?
— Я запомнила номер, который ты дал мне перед уходом. Так много раз я набирала его, но останавливала себя прямо перед тем, как нажать на вызов. Я никогда не позволяла себе звонить и всегда останавливала себя, чтобы не произнести твое имя.
Затем она прикусила нижнюю губу, и я позволил своему взгляду опуститься на ее рот. Этот рот был еще одной вещью, которая изменилась за последние десять лет. Она была моей младшей сестрой, пусть и сводной, и все же теперь она была женщиной. Это было неоспоримо.
— Странным образом, — продолжила Тейлор, — я думаю, я сохраняла твой номер и твое имя, чтобы, когда ты мне действительно понадобишься, я воспользуюсь им, и ты придешь спасти меня. — Она тихо усмехнулась, почти горько. — Довольно грустно, да?
Как будто она хотела, чтобы я согласился, что это грустно, но я не соглашусь. Я не могу.
— Это не грустно. Теперь я здесь. Тебе не нужно бояться произносить мое имя. — Было так много всего, что я мог бы сказать, так много всего, что я хотел сказать, но мне удалось сдержаться. — Ты же знаешь, я всегда прибегу, когда ты позовешь.
То, как она посмотрела на меня, своими большими, ярко-зелеными глазами, заставило что-то во мне перевернуться. Это были те же самые глаза, которые были у нее, когда она была ребенком, но теперь… на более зрелом лице, я понимал, что эти глаза могли бы заставить меня прогнуться перед ней.
— Крид, — прошептала она мое имя так нежно, нежно-нежно, как будто это была молитва на ее языке. — Я скучала по тебе.
Я обнаружил, что мне нравится, как она произносит мое имя. Мне это очень понравилось. Я никогда раньше не слышал, чтобы кто-то вот так шептал мое имя. Это определенно было то, что описывают в книгах. Я ничего не мог с собой поделать и ухмыльнулся. Я хотел сказать ей, что я тоже скучал по ней, что я много думал о сестре, которую бросил, но я этого не сделал. Я не мог. Может быть, дело было в чувстве вины, которое я испытывал из-за этого, в чувстве того, что я недостаточно хорош, чтобы по-настоящему заботиться о ней.
И вот она пришла ко мне, прося о помощи, о месте, где можно остановиться. Я сказал ей, что у нее есть место рядом со мной до тех пор, пока она в нем нуждается, и я не шутил. Теперь, когда я сделал себе имя в Гильдии, у меня было жилье в центре города. Настолько безопасное, насколько это вообще возможно, место с охраной у дверей и пуленепробиваемыми стеклами на окнах. Строго охраняемое место. Многие члены Гильдии живут в одной и той же высотке.
Правда была в том, что я не очень хорошо умею говорить о чувствах и прочем дерьме. Заниматься тем, чем я зарабатывал на жизнь, означает быть закрытым для большей части мира. Это означает проживать каждый день, зная, что я отличаюсь от большинства людей, зная, что я одиночка. Какая-то часть меня всегда ненавидела это.
Я позабочусь о ее безопасности. Я дал себе эту клятву прямо тогда, когда улыбнулся ей. Я сделаю все, что угодно, ради этой девушки, и я сделаю это без малейших колебаний. Было не так много людей, за которых я отдал бы свою жизнь, но Тейлор… она была одной из них. На самом деле, она была на самом верху моего списка.
Одна ее рука, должно быть, лежала на коленях или в кармане толстовки, в то время как другая лежала на столе рядом с ее напитком. Я уже протянул руку и дотронулся до нее… ошибка, по общему мнению, поскольку теперь я знал, какая у нее мягкая кожа, и не мог игнорировать это.
Держу пари, каждый дюйм ее тела был таким же мягким.
Улыбка сползла с моего лица, и я посмотрел в сторону Джеффа за стойкой бара. Он даже не притворялся, что работает, он стоял, опершись локтями о столешницу, с тряпкой, перекинутой через плечо, и не сводил с нас глаз. Когда он увидел, что я смотрю на него, он сделал жест “что происходит”, но я послушно проигнорировал его, медленно возвращая свое внимание к Тейлор.