— Хорошо, — сказала Файне. — Я объясню тебе, но лишь потому, что ты мне нравишься.
— Что? — поперхнулась Мирин. Слёзы катились по её щекам.
Файне наклонилась, будто захотела её поцеловать, но тут же отшатнулась, решив, что лучше воздержаться.
— Итак, начнём, — сказала она, взяв Мирин за подбородок. — Ты помнишь лича, в переулке, когда тебя похитили, да?
— Да, я… но я прогнала её прочь. Я не…
— Глупая девчонка, — Файне игриво, словно кошка с мышкой, пробежалась пальцами по подбородку Мирин. — Ты ведь не считала на самом деле ту силу своей,не так ли?
У Мирин спёрло дыхание, она едва могла говорить.
— Я... Я не понимаю.
И она разрыдалась — от ужаса, замешательства и разочарования. Неужели мир сошел с ума? Она просто Мирин — худенькая девушка, ничего не смыслящая в магии. Ей захотелось к маме — чьего лица она даже не помнила. Она расплакалась ещё сильнее.
— Ах, дорогая, не надо — я буду откровенна, обещаю.
Мирин рыдала так, что Файне смогла бы остановить её лишь с помощью каких-нибудь божественных сил.
Файне улыбнулась.
— Помнишь нашу первую встречу? — спросила полуэльфийка. — Я возилась с тобой, а потом ты поразила меня заклинанием? Тем, что причинило мне боль и отняло силы?
— Что-что? — спросила Мирин в перерыве между рыданиями.
— Это было моё заклинание, — ответила Файне. — Украденное прямо из моей головы.
Эти слова заставили Мирин застыть, и она взглянула вверх, ошеломленная.
Файне подняла руку, пробормотала несколько слов, и Мирин почувствовала то же давление в голове, как когда она нанесла Файне удар в доме Калена.
С колотящимся сердцем Мирин наблюдала за Файне, вставшей на колени и взявшей кляп.
— Пожалуйста, — попросила Мирин. — Пожалуйста, мне нужно знать больше!
— Тебе достаточно, — усмехнулась Файне. — Люди никогда не меняются. Не забывай об этом.
— Файне, пожалуй…
Файне сунула кляп Мирин в рот с силой, так что толкнула девушку на пол. Когда Мирин сумела подняться, полуэльфийка уже исчезла.
Глава 33
Из его окна хорошо было видно заходящее солнце. Вскоре сгустились сумерки, а по улицам Глубоководья вновь поплыл туман. Но никаких странных светящихся фигур на этот раз — только заполонившая город тихая, спокойная дымка, которая позволяла провернуть не очень чистые дела без риска быть замеченным.
В тусклом свете на полу были видны пятна крови, которые Кален, как ни старался, полностью отчистить не смог.
Хотя Кален и не хотел есть, он себя заставил. Сколько бы Целлика не добавляла туда специй, холодное жаркое на вкус ничем для Дрена не отличалось от влажной бумаги. Некоторым образом, это было его проклятием; некоторым — просто его сутью.
Дварф дал ему немного времени, и Калену это было, по меньшей мере, на руку.
Дрен нанял крытую повозку и отвёз тело Целлики к её приёмной семье. Те встретили скорбный груз со слезами и рыданиями. Кален держался в стороне, не мешая им. Филбин, словно отец, прошептал тихую молитву за возмездие. Кален молча на это кивнул.
Сейчас на нём была надета броня, которую Целлика починила; Дрен перекатывал шлем из одной руки — в перчатке — в другую, обнажённую. На нём была только одна перчатка: вторая так и осталась у молодой дворянки, прицепившейся к нему. Кален должен был совершить всё это в одиночку, ослабленный, даже не имея ни меча, ни всей брони? Невозможно, только и подумал он. Но разве у Дрена был выбор?
Мужчина снова посмотрел на лежавший на столе пергамент — записка, приколотая к его двери кинжалом. Его кинжалом, который Кален дал Мирин ночью ранее.
«Тень,
Рас заставляет меня писать это.
Приходи к Зловещей Статуе к полуночи, или он нас убьёт.
Приходи один.
Он говорит, что может убить и покалечить другую. Он говорит, что ты можешь выбрать.
~Э»
Кален потёр серый от щетины подбородок, пытаясь ясно поразмыслить. Почему Рас пощадил его? И, самое главное, знал ли Рас о том, что он и есть Тенеубийца?
Дварф мог играть с ним, но Кален не думал, что Вир был из тех, кто любит играть с собственной жертвой. Убийца должен был знать, что Кален спал в комнате, беспомощный и беззащитный. Знай он, что Дрен и есть Тенеубийца, Рас мог с лёгкостью убить его или даже вызвать прямо здесь на поединок, захоти Вир это. А если он не знал, что Кален был Тенеубийцей, зачем Расу оставлять его в живых?
Почему, почему Кален был ещё жив?
А затем до него дошло. Файне.