Заключение
Стивен Пинкер по понятным причинам привлек к своим книгам большую и восторженную аудиторию. Его книги увлекательны, забавны и провокационно контр-интуитивны. Не менее известный человек, чем Билл Гейтс, назвал "Просвещение сейчас" "моей новой любимой книгой всех времен". Но наличие большой и благодарной читательской аудитории не означает, что столь же большая часть читателей поддерживает видение Пинкером технократического неолиберализма. Читатели ценят прозу книги, утешаются ее обнадеживающим посланием о прогрессе человечества (или, по крайней мере, утешались им до весны 2020 г.), а также в некоторых случаях, вероятно, получают удовольствие от ее язвительных, заведомых нападок на интеллектуалов, особенно левых гуманистов. Гораздо сложнее выявить противоречия, ограничения и потенциально злонамеренные побочные эффекты технократического неолиберализма.
Но противоречия, ограничения и побочные эффекты налицо. И технократия, и неолиберализм, не будучи несовместимыми с демократическими системами правления, тем не менее, имеют общую черту - подозрение в отношении реальной демократической политики, определяемой как процесс, в ходе которого совокупность равноправных граждан может обсуждать и коллективно разрабатывать меры по достижению общего блага. Неолиберализм, как уже отмечалось, построен на вере в то, что широкий спектр социальных и экономических вопросов лучше регулируется безличными, автономными, самоорганизующимися механизмами свободного рынка, чем подобными демократическими процедурами. Технократия строится на вере в то, что большинство граждан просто не обладают достаточными образовательными или аналитическими способностями, чтобы сделать разумный, осознанный выбор по многим важнейшим вопросам, стоящим перед сверхсложными современными обществами.
Однако на практике ни неолиберализм, ни технократия не оказались столь стабильными и функциональными, как на то рассчитывали их сторонники. Огромное неравенство, порожденное современной неолиберальной экономикой, имеет последствия, выходящие далеко за рамки простого денежного дисбаланса. Миллионы людей оказались на нестабильной работе, во власти алгоритмов своих работодателей, не имея возможности улучшить свое положение. А огромное политическое влияние, которое так легко следует за огромным богатством, толкает общество в сторону олигархии. Технократия же склонна к окаменению, к оцеплению экспертов от остального населения до такой степени, что они оказываются запертыми в своих собственных эхо-камерах, глухими к проблемам широкой публики, которую они считают невежественной и иррациональной. В обоих случаях основная масса населения начинает чувствовать себя бессильной, разочарованной, обиженной, озлобленной. Это рецепт опасной популистской реакции, которая и последовала в стране за страной с середины второго десятилетия века. Деполитизация", сопровождающая технократический неолиберализм, на практике привела к злобной и опасной реполитизации. В США эта реполитизация настолько сильно проявилась в первые месяцы пандемии 2020 г., что даже такие элементарные, не вызывающие сомнений вопросы науки и здравоохранения, как способность защитных масок замедлять развитие опасной вирусной инфекции, стали политизированными.