Возможно, она не сумеет вернуть свои силы до тех пор, пока порталы вновь не откроются.
Возможно, она даже тогда не получит свою магию обратно.
До тех пор им придётся довольствоваться более человеческими, менее фантастическими видами транспорта. Ресурсы Алексис, хотя и были по-прежнему значительными, теперь в основном касались человеческих реалий. Не считая какой-то помощи, которую она могла получить от других сверхъестественных существ — включая тех, кто в настоящее время находился рядом с ней, и тех, с кем она могла связаться, как только они доберутся до Бангкока — на данный момент она была полностью лишена магии.
— Она вернётся, — пробормотал Кэл.
Нахмурившись, он поудобнее устроился на соседнем от неё кресле.
Когда Алексис оглянулась на него, он тоже повернул голову, бросая на неё мрачный взгляд.
Он поджал свои очерченные губы.
— Она вернётся, — повторил он. — Я обещаю тебе, Светоносная.
Отведя от неё взгляд, он добавил, понизив голос:
— …должна вернуться. Значит, всё так и произойдёт.
Алексис не стала предпринимать попытки разобраться в этой логике.
Вместо этого она вздохнула, удобнее усаживаясь в кресле самолёта рядом с тем, что занимал Король Странников. Через проход от неё, тоже в первом классе, вместе сидели Джулс и Девин.
На ряду перед ними сидел Борген вместе с одним из двух оставшихся охранников, с мужчиной. Алексис показалось, что она слышала, как другие называли его Монту.
Перед ней и Кэлом сидели Уоррик и последний оставшийся охранник из команды Странников Боргена, женщина.
Алексис узнала, что её зовут Вулка.
Сейчас Вулка, которая после попытки спасти Донри испачкалась в крови ещё сильнее, чем Кэл, была одета в совершенно новую человеческую одежду, подходящую по стилю этому измерению.
Её кожу и волосы отмыли в озере под горой, а затем ещё раз в туалете малайзийского аэропорта, после того как Джулс увидела Вулку обнажённой и настояла на этом.
Они помогли Страннице подобрать новую земную одежду.
Джулс вымыла волосы Вулки в душе аэропорта, используя настоящий шампунь, и кровь всё равно стекала по телу Странницы в канализацию. Даже после того, как она умылась в озере, кровь всё ещё оставалась в её ушах, под одеждой и под ногтями.
Большая часть одежды, которая на ней была до того, как они помогли ей переодеться, принадлежала Боргену. Она бросила почти все свои вещи возле пещеры на горе Пенанг.
Алексис сама перевязала несколько ран на коже Странницы.
Большая часть крови принадлежала не ей.
Физические травмы Вулки были незначительными.
Глядя на призрачно-белую кожу лица солдата-Странницы, на затравленный взгляд тёмных глаз, почти осязаемое истощение, запечатлевшееся в её чертах, Алексис была почти уверена, что женщина-Странница до сих пор находится в шоке.
Что не так уж удивительно, на самом деле, учитывая, что Вулка видела, как по меньшей мере трое её товарищей Странников были убиты прямо у неё на глазах.
Наблюдая за тем, как все Странники в аэропорту испытывают трудности с такими простыми вещами, как одежда и еда, Алексис снова подумала о том, что им следует задержаться на Пенанге на несколько дней. Она боялась, что они могут стать нестабильными, и хотела дать Странникам немного времени на восстановление.
Когда она осторожно озвучила эту мысль, Кэл и даже сама Вулка сразу же отказались от её предварительного предложения.
Оба были непреклонны.
Оба были совершенно непоколебимы в данном вопросе.
Оба хотели отправиться на поиски Красного Дракона.
Оба хотели открыть охоту на Красного Дракона.
И на самом деле Алексис это вполне устраивало.
Она всё равно беспокоилась о психическом состоянии Странников, но понимала их желание действиями бороться с травмой.
Она понимала это всей своей душой.
Учитывая их желания и собственные стремления Алексис, они не могли остаться.
Поэтому она попросила своих людей забронировать им билеты на ближайший рейс до Бангкока.
Глава 6. Старая раса
— Кажется, я прямо сейчас могла бы умереть от счастья, — сказала Джулс приглушённым голосом, лёжа лицом вниз на гигантской кровати. — Я правда могла бы, — пробормотала она. — Я могу умереть.
Она полежала так ещё несколько секунд, затем вздохнула.
— Может, кому-то из вас стоит бросить мне в голову что-нибудь тяжёлое? Но постарайтесь уложить меня одним ударом. Я не хочу ничего почувствовать.