– С тобой все в порядке, мой принц? – осведомился карлик. Тристан уже собрался ответить, но тут он с некоторым неудовольствием заметил, что Робин не только на него не смотрит, но и ни в малейшей степени о нем не беспокоится. Вместо этого, она с любопытством уставилась на вора-калишита, что почему-то сразу стало раздражать Тристана. Неожиданно она бросила на него короткий взгляд и усмехнулась.
– Это был ужасно ловкий трюк. Ты когда-нибудь видел, чтобы кинжал двигался так быстро?
Тем временем вор внимательно рассматривал принца, стражников и Робин, начиная, казалось, понимать, в какую историю он попал.
– Принц? – опросил он, глядя на Полдо за подтверждением. – Значит, я украл кошелек у принца! – невесело рассмеялся вор. – Ну, везет, как верблюдице, – раздраженно заявил он, ни на кого не глядя и сплевывая в траву. – Ну, и что мы будем теперь делать?
– Еще чуть-чуть невезения, – проворчал Эриан, хватая калишита за шиворот. Легко приподняв вора, он грубо обыскал его.
– Там, – проворчал вор, неловко потянувшись к своему сапогу. Он бросил мешочек с монетами принцу. – Ты, наверно, хочешь получить свои деньги назад, – он снова невесело рассмеялся. Вопреки собственному желанию, Тристан почувствовал, что ему нравится бравада молодого вора.
– Кто ты такой? – опросил он.
– Меня зовут Дарус – из Калимшана.
– А теперь пошли! – скомандовал Эриан, сильно подтолкнув вора в спину. – Пойдем узнаем, что скажет по этому поводу король.
Дарус споткнулся, но сердитый стражник отвесил ему крепкую оплеуху.
Робин потянула принца за руку.
– Если Эриан отведет его к королю, – прошептала она, – он наверняка будет казнен! – ее широко раскрытые глаза были полны беспокойства.
Тристан посмотрел вслед удаляющемуся вору, и снова почувствовал странный укол ревности. Однако, он получил свой кошелек обратно и дело было закончено; Дарус явно не заслуживал смертного приговора.
– Пошли, – проворчал он. – Не знаю, будет ли от этого прок, но мы можем присоединиться к ним, – Робин благодарно сжала его руку, и он обрадовался, что произнес эти слова.
Черные воды закружились в водовороте, расступились, и из прохладной неподвижности Темного Источника начал подниматься Зверь. Прочные, накрепко переплетенные между собой водоросли в этом месте были особенно плотными, но широкое, покрытое чешуей тело, легко, словно стебли травы, пробилось сквозь мешающую ему растительность.
Казгорот двигался медленно, наслаждаясь вновь обретенной свободой. И все же Темный Источник сослужил свою службу – Чудовище чувствовало, что сила пульсирует в его теле, как никогда прежде за долгие столетия его существования. Богиня – древний враг Зверя – должно быть, стала уязвимой.
Зверь позволил струйке кислотной слюны вытечь из своих широко раскрытых челюстей. Повернув жарко горящие глаза к водоему, он наблюдал, как густые воды Темного Источника забурлили, пробуждаясь.
Вытаскивая ноги из чавкающей грязи, существо стало продвигаться вглубь болот. Три древесных ствола хрустнули, словно хворостинки, когда широкими плечами он отбросил их с дороги. Тяжелыми когтистыми лапами Зверь давил все живое на своем пути. Звуки ломающихся сучьев и сминаемой растительности, хлюпанье липкой грязи, раздававшееся при каждом могучем шаге, тревожили мирную тишину леса. Все живое отступало с дороги Зверя, в ужасе убегая прочь или прячась в малодушном страхе в ожидании, пока чудовище пройдет.
Фирболги, издревле верно служившие ему, уже откликнулись на зов своего хозяина.
Эти уродливые гиганты – родственники самого Зверя – в страхе разбегались при его приближении. Потребовались долгие уговоры и определенная доза сложных заклинаний, прежде чем Зверь сумел призвать главного фирболга к себе. Безобразный гигант весь сжался от страха. Его луковицеобразный нос покрылся потом; он нервно чесал бородавку и молча кивал головой. Фирболги были первым порождением Зверя, завезенным Казгоротом на острова Муншаез в далеком, теперь уже забытом прошлом.
Выведя предков фирболгов из моря, Зверь отвел их в Долину Мурлок. Здесь, в изоляции, они стали мрачными, скучающими и ленивыми.
Выбравшись из трясин и грязи болот, Зверь еще многие дни бродил по дикой местности. Наконец, чудовище вышло на крестьянские поля, и вскоре ему попалось стадо коров, пасущихся в отдаленной горной долине. Он устроил себе настоящее пиршество. Разинув испачканные кровью челюсти. Зверь двинулся дальше, на сей раз осторожнее. Инстинктивно он почувствовал, что приблизился к владениям людей. Зверь не испытывал страха, но предпочитал, чтобы как можно дольше оставалось тайной для всех его появление здесь, среди людей.
Разум Казгорота стал острее после того, как свежая кровь его жертв и животворный весенний воздух проникли в его огромное тело. Чудовище поняло, что его обличье не подходит для выполнения Задачи. Как же должно выглядеть его новое тело? Казгорот вспомнил свой «коровий пир» и остался доволен: медленно его чешуйчатые плечи стали сжиматься, ящеровидная голова значительно увеличилась, и над уже широкой мордой выросли рога; чешуйчатые и когтистые лапы превратились в бугристые, с копытами, ноги, поддерживающие массивное мохнатое тело. Скоро Казгорот спрятался в теле здоровенного быка. Сверкающая краснота глаз Зверя казалась естественной для его нового тела.
И превращение свершилось вовремя: чудовище почувствовало присутствие чуждых ему существ… Люди! Двое вышли из леса и спустились в долину.
Мужчина и женщина бросились к остаткам стада, издавая странные пронзительные звуки. Казгороту нравилось его новое тело. Это была мощная и быстрая плоть… Плоть, назначение которой было убивать. Он напал молниеносно, и смерть людей доставила ему удовлетворение. Зверь наслаждался вкусом человеческой крови, зная, что убийство других меньших существ не может сравниться с этим, почти что чувственным для него удовольствием.