– То же, что и любая могущественная страда, я думаю. Правят у нас, в основном, купцы, под контролем Паши. Я служил у самого Паши – весьма почетная должность, я полагаю, – однако тон калишита показывал, что он думает о подобной чести.
– Ну, так как насчет ярмарки? – снова напомнил принц, которому уже захотелось выпить.
– Вы идите, – сказал калишит, – а я хотел бы разобраться с вещами и немного отдохнуть.
– Ты пойдешь с нами! – тон Робин не допускал никаких возражений. – Сегодня самый веселый день в Корвелле за всю весну, и я не позволю тебе пропустить его. В это мгновенье принцу показалось, что по лицу Даруса пробежала тень. Тристан надеялся, что он не послушается Робин и останется, но тот подчинился.
– Ладно, давайте повеселимся.
Золотые отблески заходящего солнца еще играли на поверхности корвелльского залива, когда Тристан, Робин и Дарус вернулись на ярмарку.
Многие гуляки несли факелы, и яркие светильники висели практически над каждым лотком, так что весь луг был залит светом. Однако, подальше от центра гуляния холодный весенний воздух был темным и таинственным.
Озаренное светом весеннее празднество достигло кульминации. Барды с особенным чувством ударяли по струнам своих инструментов, звуки разных песен сливались в один нестройно звучащий напев. Лавочники дружно предлагали свои изделия, торговцы медом и пивом уже подсчитывали немалые барыши, и множество золотых и серебряных монет переходили из рук в руки.
На празднике ффолков спиртное, как и всегда в таких случаях, лилось рекой, и весенняя ярмарка помогла побыстрее забыть скучное однообразие зимы. Нередко в проходах между палатками или под скамьями можно было наткнуться на свалившихся и тут же заснувших гуляк. Но те, кто еще был в состоянии держаться на ногах, не обращали на них ни малейшего внимания.
Сама атмосфера ярмарки пьянила Тристана не хуже крепкого вина. Дарус же наблюдал за праздником без малейшего удивления.
– Раза в два лучше, чем в прошлом году, – заявил принц, глядя, как весело смеется Робин, – так оно и должно быть, – тут он неожиданно остановился, вспомнив о карлике. – Собака. Мне нужно найти Полдо и довести дело до конца.
– Мне кажется, кто-то тут упоминал мое имя? – Тристан обернулся и увидел сияющее лицо маленького Полдо. Вцепившись в его руку, юная девушка-карлица смущенно поглядывала на них.
– Разрешите представить Элиан, – формально произнес Полдо.
– Моя дорогая, это Тристан Кендрик, принц Корвелла, королевская воспитанница Робин и… скажите… а вы разве… – глаза Полдо округлились при виде Даруса.
– А это Дарус из Калимшана, – вмешался Тристан, кланяясь Элиан, которая густо покраснела.
– Приятно познакомиться с вами, – она хихикнула, голос у нее был еще более высоким и пронзительным, чем у Полдо. Тристан вынул кожаный мешочек из кармана.
– Вот твои деньги, Полдо. Сорок золотых, правильно?
– Хм, с такой памятью тебе никогда не стать королем! – усмехнулся Полдо. – Я припоминаю число пятьдесят.
– Действительно, – пробормотал Тристан, отсчитывая еще десять золотых. – Я заберу собаку утром.
– Ну что ж, мы уходим! – объявил карлик, пряча монеты. – У карликов Лоухилла сегодня грандиозные танцы! – И он вместе со своей подружкой растворился в толпе.
– Я не знаю, с чего начать! – закричала Робин, повернувшись на одном каблуке и пытаясь увидеть сразу все. Пара винных стаканов валялась на земле между ними, и Робин, удивленная, сделала шаг назад.
– Смотрите! – вдруг воскликнула она, и, схватив Тристана за руку, потащила его за собой мимо акробатов. Но Тристан заметил, что другой рукой она тянет Даруса.
– Может быть, кружка холодненького пива… – предложил принц.
Через мгновенье Робин подвела их к небольшому прилавку, и Тристан обнаружил, что он покупает выпивку не только для своих спутников, но и для полдюжины оказавшихся тут же ффолков.
– Премного благодарен, мой принц! – узнал его старый фермер, широко улыбнувшись, Тристан подумал, что он слышит свой титул только от старых друзей или пьянчуг. У края стойки бард наигрывал веселую деревенскую мелодию. Несколько столь же веселых девок, окружавших музыканта, подбадривали его, смеялись и приплясывали, высоко поднимая ноги, так что скоро вокруг собралось немало зрителей. Ярмарочная атмосфера заставила их забыть, что музыка была медленной и не мелодичной, потому что бард плохо настроил свою лютню. Принц лишь пожалел о том, что на весеннюю ярмарку все лучшие барды собирались в Кер Каллидирре, замке Высокого Короля.
Тристан с интересом наблюдал за происходящим вокруг, но Робин уже снова тянула их вперед.
– Пойдем! – позвала она, прежде чем исчезла за огромным зелено-желтым шатром из блестящего шелка. Казалось, что в свете факелов полог сияет, как в лучах солнца, особенно яркий на фоне черной ночи.
Последовав за Робин, мужчины увидели, что она с любопытством всматривалась за занавеску – в полумрак шатра. Едкий дымок курился из-за занавески, и девушка закашлялась. Она уже собралась войти внутрь, когда Дарус вышел вперед.
– Это шатер калишитов, Робин, и я знаю этот запах – запах травы гиньяк. Совсем неподходящее место для юной особы.
– Почему ты думаешь, что здесь у меня могут возникнуть неприятности?
– спросила она, и ее глаза сердито сверкнули.
– Я не хотел… пожалуйста! – запнулся Дарус, неожиданно смутившись.
– Но поверь мне, лучше нам повеселиться в каком-нибудь другом месте!
Робин снова посмотрела на вход. Тристан, зная упрямый нрав девушки, был уверен, что она не послушается Даруса и все равно войдет внутрь, но, к величайшему удивлению принца, Робин без дальнейших споров развернулась и пошла прочь.
Пройдя мимо Даруса и принца, она зашагала дальше. Тристан заметил испуганный взгляд, брошенный Дарусом на шатер, и побежал догонять девушку.