Я попыталась тогда объяснить Дамону, что он вел себя как последняя свинья, но до него, как видно, суть моей гневной тирады не дошла.
А вчера… День был по-настоящему длинный. Дамон перестал издеваться над Мэттом, зато начал проходится по его мыслям. Я знаю, дорогой мой друг, что Мэтт по-прежнему влюблен в меня, и мне он тоже дорог, но люблю я его как брата. И в общем… Дамон добился своего. Я таким Мэтта не видела никогда. Он еще не простил Дамону то, что случилось тогда в лесу, и сейчас вампир перегнул палку дозволенного. Если бы я не вмешалась… Я даже боюсь подумать о том, что Дамон мог сделать. Мэтт во всем был прав, но успокаивать надо было не его. Я знаю, каким иногда бывает Дамон, и в ярости даже я не смогла бы его остановить.
А дальше, мой верный друг…"
Елена прервала запись, потому как слезы хлынули из глаз потоком. Она так переживала за Мэтта, так боялась больше никогда не увидеть Стефана, боялась своих чувств к Дамону, что ей показалось на минуту, будто она целиком состоит из страха.
"Мои глубочайшие поздравления, мистер Сальваторе! Теперь ты слабак, жалкий кусок льда, тающий перед смазливой мордашкой. Можно теперь и картинно порыдать перед Еленой, чтобы полностью влюбить в себя. Теперь твой главный козырь — жалость!". Дамон был противен себе. То, что он увидел в мыслях Елены, настолько его поразило, что он сначала подумал, будто она опять думает о Жалком Стефане. И каково было его удивление, когда он осознал, что эти мысли относятся к нему! К нему, Дамону Сальваторе! "Громкие и продолжительные овации! А теперь вернись, и веди себя, наконец, как настоящий вампир".
Елена по-прежнему сидела на полу и думала о Мэтте, когда вошел Дамон. Он нес поднос с кофе и булочками. Лицо его озаряла самая нахальная улыбка, на которую он был способен.
— Я не знаю, что ты любишь, но, думаю, тебе понравится. — С этими словами он поставил поднос на стол и отодвинул стул, как бы приглашая Елену сесть.
— Дамон, я пока не голодна. — Елена старалась на него не смотреть, ей не нравилось то, как екало сердце, когда она встречалась с ним взглядом.
— Врать ты не умеешь, Елена, — он схватил ее за руки и резко подтащил к столу и усадил на стул.
— Теперь, значит, ты так будешь себя вести? Давно хамство стало нормой этикета? — Она со злостью посмотрела на него. На руках девушки с угрожающей быстротой появлялись следы его пальцев. Ей было неприятно видеть Дамона таким.
— Елена, сделай одолжение — поешь! — наверное таким тоном отдают приказы провинившейся собаке.
— Знаешь, я лучше умру с голоду, чем стану терпеть такое отношение! — Она окинула Дамона злобным взглядом и, развернувшись, пошла к двери.
Вампир остановил ее на пол пути и, схватив за плечи, довольно сильно прижал ее к стене.
— Ты слишком сильно ошибаешься на мой счет, Елена. И я просто хочу показать тебе насколько ты не права. — Он смотрел ей прямо в глаза и хищно улыбался.
— Не надо пугать меня, Дамон. Я знаю кто ты, знаю на что ты способен, просто не могу понять чего ты ждешь? Защитить меня некому, а одна я с тобой не справлюсь. Так что можешь делать со мной все, что хочешь. Или будет интереснее сначала поиграть, помучить меня? Нравится делать мне больно? — Елена старалась говорить уверенно, но голос предательски дрожал. Дамон сейчас по-настоящему пугал ее. Она никогда не знала, что он сделает в следующую минуту, поэтому не надеялась ни на что хорошее.
— Нет, не нравится, — Дамон отпустил ее. Его всегда восхищала эта девушка. Столько ярости, силы, желания и страсти он не видел ни в одном человеке. В такие минуты она напоминала ему его самого.
— Тогда дай мне пройти, сил нет смотреть на тебя! — Елена постаралась обойти его, но Дамон не позволял.
Ему вдруг захотелось крепко прижать ее к себе и извиниться за свою наглость.
— Елена, — он протянул руку к ее лицу и нежно провел кончиками пальцев по щеке. — Я не хочу делать тебе больно, не хочу ни во что играть. Я хочу другого… — Он посмотрел на нее, как бы желая удостовериться, что она не против.
Но вместо ответа Елена резко отдернула волосы и выставила горло.
— Сколько тебе будет угодно! — она была так напугана, что даже не поняла последних его слов.
Дамон ласково чмокнул ее в шею и отошел от девушки. Елена с изумлением смотрела на него. До нее вдруг дошел смысл его слов, и она спросила:
— Так чего же ты хочешь?
— Это неважно, если ты поешь, мы сможем поехать дальше. А на ночь остановимся в другом месте.
Дамон в долю секунды покинул комнату, оставив Елену одну.
Она заставила себя все-таки выпить кофе и съесть одну из булочек. Затем быстро закинула дневник в сумку и вышла из номера.
Дамон ждал ее в машине. По его лицу было понятно, что на душевные беседы он не настроен, поэтому она молча уселась на заднее сиденье.
В тягостном молчании они ехали несколько часов. Каждый был погружен в свои мысли. Елена старалась не думать о Дамоне, но так или иначе постоянно возвращалась к их разговору в мотеле. Она могла только догадываться, что он имел в виду под словом "другого". И ее огорчало, что она не может сказать наверняка, что это "другое" значит.
— Я хотел бы, чтобы ты перестала думать об этом. — Дамон сказал это, когда за окном стали сгущаться сумерки.
— Я постараюсь, если получу объяснения. — Елена разговаривала с ним очень холодно.
— Нет, не объясню. Но я прошу тебя, перестань об этом думать. Мне неприятно. — Голос у него был таким, каким бывает у умирающего человека — полным боли и страданий.
— Хорошо, прости. — Она смягчилась. Ей было больно видеть его таким. — Останови машину, пожалуйста.
Дамон послушно притормозил. Елена открыла дверцу и вышла. Воздух был влажным и соленым — значит поблизости океан. Она решила немного пройтись по лесу и подумать.
— Не ходи за мной, я скоро вернусь. — Елене нужно было побыть наедине с собой.
Она понимала, что он все равно пойдет за ней, но это уже было неважно. Она ведь просила не ходить за ней, значит, может спокойно все обдумать.
Почему он так расстроен? Чего он хотел на самом деле, если от крови отказался? Да, она видела, как сильно он любит ее, но недавняя его выходка плохо вязалась с поведением влюбленного. Как ей вести себя с ним? Дамон нравился ей, очень нравился, ее тянуло к нему, словно магнитом. Но она же не может предать Стефана! Она должна быть верна ему.
"Здорово же у тебя получается быть верной!" — с досадой подумала девушка. "Целуешься и обнимаешься с его братом. Достойное поведение, Елена Гилберт".
— Для Стефана может и не очень достойное, Елена. — Дамон стоял прямо у нее за спиной.
— Дамон, я же просила не ходить за мной! И уж тем более не просила подслушивать мои мысли. — Ну что он за вампир такой? Ни воспитания, ни сдержанности, никаких моральных барьеров.
— Я не подслушивал, ты сказала это вслух, Елена. — Дамон улыбался, причем довольно естественно. К нему снова вернулось хорошее настроение. — И я хотел бы ответить на один твой вопрос.
— На какой? — Вопросов у нее было миллион и какой-то один выбрать очень проблематично.
— Ну, ты весь день так терзалась вопросом: чего же я могу хотеть, как не твоей крови. Я подумал, что это бесчестно, так мучить девушку. Я отвечу тебе. — Он внимательно следил за ее реакцией.
— И чего же ты хочешь? — Елену терзало любопытство, но она боялась этого ответа.
— Сначала я хотел бы извиниться за это. — Он подошел вплотную к Елене и приложил кончики пальцев к фиолетовым отметинам на ее руках. — Мне очень жаль, Елена. Я вел себя как чудовище.
Он так искренне раскаивался, что Елена тут же мысленно его простила.
— Так ты ответишь, Дамон? — Она приложила свою ладонь к его лицу. — Мне очень интересно.
— Я хочу тебя, Елена. — Он подтянул ее поближе к себе и приобнял.
— Кхм… Прошу прощения, что?! — Елена вырвалась из его объятий.
— Кого, если быть точным. Тебя. — Голос у Дамона был спокоен, а глаза не просто горели на бледном лице, они как бы светились в темноте.