− Что ты дорогой? — Голос Джессики заставляет Джона повернуть голову в ее сторону. Только это не голос Джессики. Это голос какой-то незнакомки, только притворяющаяся его девушкой. Это не может быть Джессика. — Попробуй, тетушка так старалась. — Старушка громко причмокивает, доедая толстую лапку.
Джессика тоже снимает с блюда крышку. Джон потеет как холодный стакан газировки, выставленный на окно в жаркий день. Дышать становится тяжело. На тарелки у Джессики лежит здоровенный паук, размером с двухмесячного котенка. Гладкий, черный, с красными крапинками на теле. Паук лежит на тарелке мордой к Джону. Джессика улыбается и облизывает губы, глядя на свое угощение. Она берет паука двумя руками как гамбургер и подносит ко рту. Широко раскрывает рот и запихивает заднюю часть паука себе между челюстей. Хруст как от печенья, сменяется булькающим смачным жидким звуком. Джессика работает челюстями; ее глаза прикрыты от удовольствия.
Джон хочет встать. Он хочет вскочить со стула и броситься прочь!
Они свихнулись! Пресвятая Дева они обе сошли с ума! Зачем они это делают?
Джон очень хотел встать из-за стола. Но у него не получается. Страх и отвращение приклеили его к стулу. А может ты, простофиля, попался в западню к двум паучихам? Ты уверен, что не вляпался задницей в паутину?
− Ешь! — Грубо клокочет тетка.
− Милый, по правилам хорошего тона, из-за стола нельзя подниматься пока все угощения не будут попробованы. — И новая хрустящая порция паука отправляется Джессики в рот.
Джон трясущейся рукой поднимает крышку с блюда. В тарелке налит крем-суп. Желтого, как ржавчина, цвета. Как детское дерьмо. По сравнению с тем, что было на тарелках у тети и Джессики, Джон решил, что вполне сможет справиться с этим. А потом он уйдет.
Нет, убежит. Понесется прочь так быстро, как никогда.
Он берет ложку и опускает ее в суп. Начинает перемешивать плотную массу в тарелке.
На поверхность один за другим всплывают трупики мелких паучков.
Бульк-бульк-бульк-бульк.
Один за другим, они как тефтели выпрыгивают из желтой жижи.
− Быстрее отправляй их в рот, милок, пока не разбежались! — Старуха начинает гортанно хихикать. Звук похож на выдираемый ржавый гвоздь из прогнившей доски.
Паучки начинают шевелить лапками и выбираться из тарелки. Они вовсе не мертвые. Они вылезают из тарелки нескончаемым потоком черно-желтых точек с мельтешащими лапками. Они лезут из тарелки и ползут к Джону. Их несчетное множество. Столько не могло поместиться в супе, а они всё ползут и ползут, перебираясь со стола на Джона. На его ноги. Его руки. Словно вода, они обтекают его. Поглощают.
Он чувствует их прикосновения к своей коже. Как они бегают по промежности; бегают по животу; забираются по спине.
Последнее что помнит Джон перед тем как его окутает тьма, это восемь смотрящих на него из тарелки глазок. Те самые страшные паучьи глаза, что глядели на него из темноты ночного леса, когда ему было восемь.
Джона спас перезвон поставленного на половину восьмого утра будильника. Спасительная мелодия заботливой рукой вытащила его из липкого ночного кошмара. Джон отключил звук, и, откинувшись обратно на подушку тяжело застонал.
Ну что же это такое! Он больше не в силах этого выносить!
Надо с этим заканчивать. Пусть мистер Кларк забаррикадирует все входы и щели в дом. Обрушится тяжелой едкой отравой и перекроет паукам доступ в его жилище (и Джон надеялся, что после этого, доступа им не будет и в его голову).
Злоба и усталость стали первыми спутниками этим утром для Джона.
Не заправляя кровать, он поплелся в душ. Скоро приедет дезинсектор. И это было хорошо.
Гарри Кларк оказался человеком пунктуальным. В назначенное время он позвонил в дверь в полном обмундировании.
Джон встретил Гарри так, словно тот был экзорцистом, пришедшим изгнать из его дома злобного духа, изводящего несчастного хозяина чудовищными проделками.
− Спасибо что приехали вовремя, мистер Кларк! — Поприветствовал дезинсектора Джон.
− Стараемся приятель! — Бодро отозвался Гарри. В отличие от Джона, который в этот ранний час смахивал скорее на измученного военнопленного, мистер Кларк прямо светился энергией.
− Ну, рассказывайте, с кем воевать будем?
− Проходите.
Джон впустил специалиста. Тот, не разуваясь (не страшно), прошел в гостиную. Его взгляд сразу начал ощупывать пол, плинтуса, розетки и прочие возможные щели.