Во всяком случае, мне хочется в это верить.
Единственное, о чем я жалею сейчас, что не присутствует здесь Андрон Лавенков.
Вот кто был бы по-настоящему счастлив.
Андрон, Андрон…
Я до сих пор иногда вижу картину: болезненно вздрагивающий, с трудом отрывающийся от земли вертолет, хлопки выстрелов, крики, взрывы, раздающиеся по сторонам, груз навалившейся на меня Сары и оставшийся внизу человек, безнадежно распластанный, точно краб, подгребающий под себя серый песок.
Врезалось в память.
Мне почему-то кажется, что в его гибели есть и моя доля вины.
А Лорд в это время, наверное, для того, чтобы окончательно закрепить в сознании присутствующих главный смысл презентации, нарочито будничным голосом говорит, что, по нашим данным, которые, разумеется, еще следует уточнить, сами арконцы такими психогенными способностями не обладают. Это эксклюзивная прерогатива Земли, и это тот уникальный ресурс, который вполне способен обеспечить человечеству особый межзвездный статус.
На этот раз аплодисменты слабее.
Информация слишком неожиданная и серьезная, всем нужно время, чтобы ее осознать.
Затем начинают проклевываться вопросы.
Хайма ван Брюгманс, которая нисколько не изменилась — то же мятое, будто из теста вылепленное лицо, те же светлые, нелепые, как у девочки, тугие кудряшки, тот же брючный костюм, только уже не синего, а бордового цвета, — интересуется, скоро ли, по нашему мнению, будет установлен контакт с обеих сторон. Ведь без этого говорить о полноценной межзвездной связи нельзя. Лорд легкомысленно отвечает, что это дело ближайшего будущего. Сейчас разрабатывается программа, которая, как мы полагаем, позволит синхронизировать коммуникат. Результат, видимо, дело месяцев, а не лет. Давайте наберемся терпения и чуть-чуть подождем.
Далее физик-индонезиец спрашивает, насколько эффект нуль-связи воспроизводим.
— Вы же понимаете, — вежливо улыбается он, — что воспроизводимость — критерий научного знания. Иначе все будет выглядеть так, словно это наколдовал шаман.
Здесь Лорд чуть запинается, но все-таки отвечает, что воспроизводимость эффекта пока лишь частичная. Судя по всему, нуль-связь возникает, только если реципиент испытывает сильный эмоциональный инсайт. Внезапное потрясение. А этого не каждый раз удается достичь.
— Я потому и сказал, что главное для нас — проблема синхронизации. Но я надеюсь, и основания для этого есть, что мы эту задачу решим.
А затем разговор сползает в привычную колею. Можно ли верить арконцам и состоится ли еще их визит? Что им в действительности было нужно от нас? Какова — в культурологической перспективе — судьба всех тех, кто переселился на Терру: останутся ли они землянами, сохранив наши базисные черты, или создадут принципиально иную, уже нечеловеческую цивилизацию? Ну и так далее и тому подобное. Все это перемалывалось в дискуссиях на семинарах ДЕКОНа бесчисленное количество раз. Неизбежно всплывает вопрос и о так называемой операции «Бонобо». В западных СМИ это сейчас тема номер один. Я тоже мельком просматривал в новостях подобные материалы. У меня они доверия не вызывают: загадочная гибель одного из бывших сотрудников администрации президента Соединенных Штатов… его записки, которые он незадолго до смерти передал некоему журналисту… разоблачение инцидента с заложниками как секретной операции спецслужб трех великих держав… опровержение «конспирологических измышлений»… опровержение опровержений… Не знаю. Мне кажется, что это очередной мыльный пузырь, из тех, что надуваются вокруг актуальной тематики каждые несколько дней. Я совершенно согласен с Лордом, который укоризненно замечает, что обсуждение дешевых сенсаций не входит в задачу нашего нынешнего собрания.
— Давайте оставим это для пресс-конференции, для журналистов, и поговорим о более серьезных вещах…
О серьезных вещах я слушать уже не могу и минут через двадцать осторожно выскальзываю за дверь. Спустя мгновение появляется Чак. Мы, не сговариваясь, поднимаемся на четырнадцатый этаж и устраиваемся в кафе, где кроме нас нет никого. Из окна открывается вид на проспект, по которому медленно, как мигрирующие муравьи, с явной натугой ползет плотный автомобильный поток.
— Ну и что? — спрашивает Чак.
— Да ничего, — отвечаю я и пожимаю плечами.
Настроение у меня приподнятое, но сумбурное, и, судя по тому, как нервно выглядит Чак, у него состояние нисколько не лучше.