– Что это за книга? – спросил Павел.
– Понятия не имею, – пожал плечами старик. – Два дня назад мне принесла ее старая женщина чрезвычайно неприятной наружности, очень грязно одетая. Но книга показалась мне достойной внимания. Вы согласны?
– Вам известно, на каком она языке?
– Увы, – книжник с прискорбием развел руками. – Но я считаю, что, если книга кем-то написана и издана, на каком бы языке она ни была, обязательно появится тот, кто захочет ее прочесть. Или нет?
Павел еще раз перелистал книгу.
– Сколько вы за нее хотите?
Глаза букиниста за стеклами радостно блеснули, но, прежде чем ответить, он долго тер подбородок.
– Семьдесят пять, – произнес он наконец. – Или для вас это слишком дорого?
Павел достал бумажник и, пересчитав свою небогатую наличность, протянул старику шестьдесят три тысячи мелкими купюрами. Книжник, тяжело вздохнув, принял деньги.
– Я всегда рад, когда книга попадает к человеку, которому она действительно нужна, – сказал он, убирая мятые бумажки в ящичек кассы.
Павел сунул покупку в карман плаща, кивнул на прощание букинисту и, выйдя из лавки, направился в сторону университетских корпусов.
Павел Гардин заканчивал выпускной курс философского отделения университета. При первом знакомстве никто не давал Павлу его настоящего возраста. В свои двадцать семь он выглядел точно так же, как на фотографии, вклеенной в зачетку еще при поступлении, почти шесть лет назад: худой, длинноволосый юноша с носом чуть длиннее среднего и немного растерянным взглядом темных, широко раскрытых, как будто чему-то сильно удивленных глаз. Среди знакомых Гардин пользовался известностью как знаток восточных школ философии, эзотеризма и мистики, имеющий к тому же неплохую библиотеку по этим предметам.