– Моя кузина добра, – говорит Альтамия, и эти слова звучат почти как вопрос.
Бесс на мгновение задумывается.
– Я тоже так считала, но легко быть добрым, когда у тебя все есть. Я допустила ошибку после того, как она потеряла своего ребенка во время осады. Я выразила ей сочувствие, но таким людям, как я, этого делать не следует.
– И тогда она вас выгнала? – давит Альтамия, не обращая внимания на мой напряженный взгляд. Она подходит слишком близко, и я боюсь, что Грейс ей этого не простит.
– Нет, это был лорд Кэрью. Я украла его брошь. Отец сказал, что нужно было выбрать что-нибудь помельче, чтобы он этого не заметил. – Бесс морщится при этом воспоминании.
– Грейс сделала так, что наказанием для меня стала лишь потеря работы и доброго имени, если считать, что оно у меня вообще было. А еще я потеряла уважение в ваших глазах.
Но Альтамия качает головой.
– Я поступала и похуже. У меня была одна подруга… – Она замолкает на миг, но затем продолжает: – У меня была служанка по имени Агнес. Ее убили, и я в этом виновата. Я использовала ее, когда она была жива. Без жестокости, но тем не менее я просто ею пользовалась. И даже сейчас я виню в ее смерти только себя. Я никогда не обращала на нее внимания и злюсь на себя, потому что мое равнодушие сделало ее такой незаметной и неважной. – Бесс кладет руку на плечо Альтамии, и та не отстраняется. – Но если я не ошибаюсь, то, подозреваю, и вами тоже воспользовались? – неуверенно предполагает Альтамия.
– Я даже не помню, как взяла брошь. Все, что я помню – это сон, который мне приснился и о котором я рассказала Грейс.
– Что за сон? – интересуюсь я.
– Когда их рассказывают, они становятся проклятиями. И посмотрите только, к чему это привело, – предостерегает она, но, заметив мой взгляд, начинает свой рассказ: – Я словно была в родильной палате вместе с Грейс. – Она моргает, вспоминая эту картину. – Грейс… Повсюду была кровь, и я никак не могла от нее избавиться. И тут у нее между ног появился клубок из узелков. Он начал расти, и я попыталась зацепить его ногтями, но безуспешно.
– А что сделала Грейс? – Альтамия внимательно смотрит на Бесс.
Бесс начинает переминаться с ноги на ногу.
– Ничего, она просто наблюдала. Она была так сосредоточена на узлах, словно они были частью ее самой. Мы с ним оба попали в их ловушку.
– С ним? – Я пытаюсь понять, о ком она говорит.
Она закрывает глаза.
– Тот мужчина, что тогда спас меня в замке Латом. Когда я рассказала об этом Грейс, она ответила мне, что это просто дурацкий сон, а потом прижала свою голову к моей и стала гладить меня по волосам, пока наши локоны не переплелись. – Словно узел, – думаю я, когда она замолкает. – И все, что я помню потом, это брошь у меня в руках и люди лорда Кэрью, следующие за мной по пятам.
– Вам снились раньше подобные сны? – спрашивает Альтамия, и Бесс качает головой, но затем вдруг кивает. – Видение… Вы ведьма. – Бесс вздрагивает, но не опровергает ее предположения.
– Через неделю после того, как меня уволили, человек, который меня спас, объявился в Роутоне. Но был уже не таким, как раньше.
– Мистер Раш, – предполааю я, и она кивает. – Мистер Раш, – повторяю я, – а под каким именем он жил в замке Латом?
Она качает головой.
– Я не могу вспомнить. Грейс… каким-то образом заставила меня все забыть.
– Вам надо найти укрытие, – настаивает Альтамия, и я с удивлением замечаю, что пошел дождь. Бесс прикрывает волосы плащом.
– Мистер Раш – это орудие Грейс в ее борьбе за возвращение поместий. Он еще не закончил свою охоту на ведьм. – Она открывает рот, чтобы что-то добавить, но резкий свист заставляет ее убежать. Обернувшись, мы с Альтамией видим Грейс, стоящую в нескольких метрах от нас.
– Кто это был? – спрашивает Грейс, когда мы к ней подходим. Она смахивает с себя капли дождя.
– Нищенка просила милостыню, – лжет Альтамия.
Грейс не сводит с нас взгляда, полного недоверия.
– Не следует их поощрять.
Глава тридцать четвертая
Альтамия и Грейс сидят по бокам от меня в экипаже. Я – словно затянутый между ними узелок, и они сжимают меня с двух сторон. После встречи с Бесс мы направились обратно в поместье. Поездка сопровождается размеренным дыханием Грейс и мрачным молчанием Альтамии.
«Что ты за существо?» – задумываюсь я, искоса поглядывая на Грейс. Не существо, а фальшивый идол, использующий людей в своих целях. Мистер Раш, тот самый человек, что оттолкнул в сторону молодую девушку, чтобы спасти ей жизнь, теперь толкает женщин на эшафот. Ты во всем этом виновата, – мысленно обвиняю я ее. Это не могло произойти без ее участия. Но тут я вспоминаю, как легко мне удалось убедить Броуда давать жизнь новым истинам с помощью моих слов. Вот чего мне удалось добиться, несмотря на то, каким небольшим влиянием я обладал.