Не забывая о предостережениях своего господина, я сажусь рядом с Грейс, чтобы наблюдать за собравшимися. Клементс хочет, чтобы его посадили рядом с Уиллом, но никак не решается подойти. Нахмурившись, он устраивается возле священника, а затем начинает оглядывать толпу в поисках меня. Я допустил ошибку. Нужно было сесть рядом с ним, таким образом продемонстрировав ему свою молчаливую поддержку.
– Мы благодарим его светлость за то, что он сделал ваш приезд сюда возможным. – Раш почтительно кивает в сторону лорда Кэрью. – Вдвоем мы сможем положить конец этой неразберихе.
Уилл кивает, а горожане с одобрением переговариваются. Похоже, присутствие Уилла совсем не смущает Раша. Люди относятся к обоим охотникам на ведьм с одинаковым почтением, несмотря на юность второго. Тем не менее никто не поднимается, чтобы высказаться.
– Я весь внимание, – говорит Уилл.
После этих слов мужчина хрупкого телосложения встает, повернувшись лицом к присутствующим.
– Меня зовут мистер Уилсон. Я коронер, и меня очень встревожило количество смертей, возросшее за последние годы.
– Пожалуйста, продолжайте, – бормочет Раш, ерзая на скамейке.
– Кончина Генри Ингрема. – Он смотрит в сторону мистера и миссис Ингрем. – Два года назад он заболел и умер, и его смерти нет никакого медицинского объяснения.
– Ведьма Энн Грир наслала своего беса, чтобы отнять его у нас! – кричит миссис Ингрем. Супруг хватает ее за руку, чтобы успокоить.
– Жена мистера Гиббона тоже неожиданно скончалась. А еще мистер Кросс. Вскрытие показало, что все внутри у него было наполнено дьявольским бальзамом, – сообщает мистер Уилсон.
– Их родственники считают, что некая Джейн Фоули наслала на них своих фамильяров, – объясняет Раш Уиллу.
– Я попрошу этих людей рассказать мне обо всем напрямую, – просит тот.
Раш реагирует на это замечание улыбкой, а горожане готовятся взять слово, перебирая жалобы и обиды, которых хватило бы на несколько поколений.
– Миссис Грир наслала чертей и на мистера Джеймса Уэллса! – вопит миссис Ингрем.
Услышав это, мистер Уэллс, рабочий средних лет, встает. Он сидел на одном из задних рядов.
– Это правда. После того, как я с ней повздорил, меня одолела падучая. Из-за болезни я потерял работу и даже всунул ей в руку деньги, чтобы она сняла проклятие, но она отказалась их брать.
Люди, сидящие рядом с ним, бросают осторожные взгляды на заплатки на его одежде.
Мистер Ингрем выглядит обеспокоенным, если не виноватым, после заявления Уэллса. Жена отвечает на его волнение улыбкой.
– Из-за чего вы поссорились? – спрашивает Уилл.
Мистер Уэллс закашливается.
– Из-за оплаты. Мой сын заболел. Миссис Грир принесла мне травы. Я заплатил ей за услуги, но она утверждала обратное.
Уилл поднимает бровь.
– Миссис Грир – целительница?
– Ведьма, – поправляет его мистер Уэллс.
Встает молодая женщина. Она скромно одета и заливается краской от того, как пристально ее изучают окружающие.
– Миссис Грир – целительница, и она помогла многим из нас, когда мы болели. Она вылечила сына мистера Уэллса и многих других.
Лицо мистера Уэллса становится мрачным, но он не возражает тому, что сказала девушка.
– Подозреваемая в колдовстве будет вести себя как святая в миру, – цитирует Раш, но женщина, которую поддерживает множество присутствующих, не спешит садиться.
– Она целительница.
Ее настойчивость заставляет Раша поджать губы, и он уже готов с ней поспорить, как в их диалог вдруг вмешивается Уилл:
– Мы проведем расследование надлежащим образом.
Все это уже наскучило бы мне, если бы не было так страшно. Я сложил руки перед собой, чтобы люди не заметили моего шрама и не приняли его за ведьмину метку. Горожане обвиняют своих соседей в том, что те насылают своих фамильяров, чтобы попортить их урожай, наслать на их детей болезни, покалечить их животных и навредить всему, чем они дорожат. Никто не смеется над этими обвинениями.
Наследие ведьм Пендла для них не просто сказка. Они не сомневаются в том, что все здесь говорят правду.
Впрочем, я не единственный, кто напрягается каждый раз, когда кто-нибудь встает, чтобы выдвинуть обвинение. Затаив дыхание, мы ждем, когда нам скажут, что мы не такие, как они. Что мы – колдуны.
Я наблюдаю за Рашем, слушающим, как горожане рассказывают о своих бедах. Их слова абсолютно не нарушают его элегантного самообладания.
– Ее могут объявить паписткой, – шепчет мне Грейс, когда какой-то мужчина обвиняет подозреваемую в колдовстве женщину в том, что она в его присутствии бормотала слова на иностранном языке.