Темные Пути
Пролог
Шар-клетку, небрежно закрепленную на волосатой спине свина, нещадно мотало из стороны в сторону. Я перекатывался в ней, словно костяшка в шаманской погремушке. Уцепился бы за прутья, но слимачья слюна приклеила руки к бокам. А вдобавок ветви хворевика, из которых соорудили клетку, щетинились сотнями мельчайших колючек. Мясо с ладоней не сорвут, но жуткую чесотку от ядовитого сока обеспечат надолго. Так что выбора не оставалось — приходилось мячиком летать по клетке, набивая шишки и синяки.
Взяли меня ловко. Я и подумать не мог, что мальчишка окажется нахтом. Стоило, конечно, с самого начала обратить внимание на его рожу. Но каких только красавцев в здешних местах не встретишь…
Короче, когда дошло, что происходит, было уже поздно. Нахтёнок начал боевую трансформацию — и клинок просто растворился в сволочной плоти. С одной лишь оплавленной рукояткой в руке, понятное дело, долго не повоюешь. Да и поздно. Двух плевков сидевшего в засаде слимука хватило, чтобы спеленать меня по рукам и ногам.
Вот так-то…
Куда везут — не знаю. Но, судя по тому, как снаряжена группа, прогулка может затянуться не на один день.
А я-то всё откладывал окончательное решение. Присмотрюсь, подумаю, что делать дальше. Теперь можно думать сколько угодно, только вопрос — удастся ли потом исполнить задуманное…
Да уж, подфартило!
Хм… И давно я таким оптимистом заделался?
Глава 1
Помолимся, братья…
Луфф
— Да что ж ты, зараза, делаешь?
Я еле успел отпрыгнуть от струи помоев, окрасившей мостовую в весёленькие жёлто-зелёно-коричневые тона. Хотя нет, всё-таки не успел — левую брючину зацепило. Пришлось вытирать чистым носовым платком. Пятно исчезло, но запах остался. Ну, мразота, вот только покажись в окне — я тебе этим же платком в морду и залеплю. А чтобы долетел, камень в него заверну.
— Лень что ли до сливной трубы свои помои дотащить? А мне потом домой через весь город по уши в дерьме добираться?
— А нехрен под окнами шляться! — донёсся с третьего яруса жизнерадостный голос. — Трубу вчерась только засрало, и аккурат на нашем уровне. Однако ж говно в доме как оставить? Праздник, чай, сегодня. А починщика теперь дня три не дождёшься. Ему ведь тоже отпраздновать охота.
Это да, я в курсе, что праздник. Но всё равно не повод, чтобы мой костюм пачкать.
— Ты бы в окно посмотрел, гаденыш, прежде чем людей обливать.
— Чудак-человек, я ж те объясняю — праздник сегодня! — ответил невидимый хам, благоразумно оставаясь в укрытии. — Скоро в храме служба начнётся, вот я и торопился. А ежели у тебя времени в избытке, так взял бы и починил трубу, вместо того чтобы от дела меня отвлекать.
Так, похоже, слёз раскаяния здесь не дождёшься. Попробуем вызвать другие эмоции.
— Нет, милейший, в технике я не разбираюсь. А вот квартального могу привести. Он тебе и с уборкой поможет, и вежливости научит.
— Ох, напугал! — всё так же беззаботно хмыкнул некто. — Как будто мы с квартальным в разные трактиры захаживаем. А вот твой голос мне что-то незнаком. Боюсь, и квартальному тоже.
Жаль, что платок я уже выбросил. Вон и камешек приличный лежит, прямо просится в руку.
Любопытство всё же взяло верх над осторожностью, и в окне появилась наглая плебейская рожа. Впрочем, на мастерового гаденыш оказался не сильно похож. Кожа гладкая, волосы прилизанные, и главное — глаза. Внимательные, цепкие, ну, и опять же наглые. То ли кидала какой-нибудь, то ли просто карманник. И переднего зуба во рту не хватает. Значит, получал уже за свои художества, а может и за длинный язык.
Беззубый тоже с ходу определил, с кем связался:
— Вот что я скажу тебе, господин хороший! Я тебе пока ничего дурного не сделал. Это и соседи могут подтвердить.
Из облупленного бокового окна с готовностью высунулся другой плебей. Куда серьёзнее первого. Нос кривой, явно сломанный, шрам над левой бровью и подбородок размером с два моих кулака. Тут уж и дурак догадается, чем парень промышляет.
Теперь уже я почувствовал себя неуютно.
— Так что, ваша избранность, иди-ка ты у себя в Старом Городе распоряжайся, — с вызовом крикнул осмелевший беззубый. — Проводить, или сам дорогу найдёшь?
Возразить было нечего. Кругом громоздились одинаковые коробки многоярусных бараков, из окон высовывалось всё больше любопытствующих. Сочувствующих физиономий я не заметил — публика жаждала развлечений. Не хватало ещё, чтобы кто-то из них решил в честь праздника избавиться от старой мебели. Через окно, естественно. И ведь все подтвердят, что прохожих в переулке не было.