- И никто не остановил тебя?
- Нет, не остановил. С неба ещё падали ледяные стрелы, и фраи не рискнули сразу подойти к лагерю.
- Значит, ты видел эти стрелы?
- Да.
- И наши солдаты, а также твой командир, погибли именно из-за них?
- Да, господин маршал. Я сам видел трупы, пронзённые острыми кусочками льда. Это было ужасное зрелище…
Барг внимательно, чуть ли не с сочувствием слушал рассказ Кифра, а потом вдруг перебил его новым вопросом:
- Тогда ответь мне, почему сам ты остался в живых?
И убедившись, что скорого ответа не последует, утвердительно кивнул мастеру.
Хетт, ещё будучи подмастерьем, завёл обыкновение оставлять на теле допрашиваемого свой автограф. И хоть теперь считал это баловством, но старой привычке не изменял. В память о счастливых днях молодости. Вот и теперь он при помощи маленького вращающегося диска с шершавой поверхностью расчистил на груди Кифра место для своей подписи.
Преступник взвыл так, что у Хетта заложило перепонки. Но старый мастер догадывался, что кричит тот нет от боли, а лишь от её предчувствия.
Хетт принялся тщательно и равномерно нагревать иглу, которой собирался выписать своё имя. Игла грелась долго, и у преступника оставалось время представить дальнейшие события. Через несколько мгновений Кифр уже горел желанием рассказать обо всём на свете.
И он рассказал. Обо всех событиях той злополучной ночи. И про то, что погода ещё с вечера стояла дождливая, и про то, как полуцентурион Юлл разрешил ему забрать пленницу в свою палатку, и даже про то, что в силу этих двух причин Кифр не стал проверять ночные караулы. Только объяснить, почему в его палатку не попало ни одной ледяной стрелы, бывший младший офицер так и не смог. Хотя Хетт ещё дважды брался и за иглу, и за щипцы, и за колючую дрель.
- Так ты точно помнишь, - вновь обратился маршал Барг к несчастному Кифру, - что этот самый колдун… как его звали?
- Луфф, господин маршал.
- … что этот Луфф появился из города?
- Да, господин маршал, так говорил на допросах пленный смазль.
- Что ж, это уже кое-что, - вслух подумал Барг. – Возможно, нам удастся что-нибудь разузнать об этом колдуне. Хотя…
Он не стал развивать свою мысль, а вернулся к текущим делам.
- Хорошо, Кифр, - сказал он, поднимаясь с кресла. – Если ты и дальше будешь помогать расследованию, я попрошу Капитул смягчить твоё наказание.
Старый Хетт прекрасно знал, что из пыточного подвала редко кто уходит живым. Но пленнику говорить об этом не обязательно. Тот был счастлив уже тем, что пытка прекратилась. Это хорошо. Кто умрёт счастливым, таким же будет и в следующей жизни.
- Хетт, - распорядился Барг, уже выходя из пыточной. – Позаботься, чтобы он смог повторить свои признания Капитулу.
Ах, вот как! Подлечить, чтоб не сдох до следующих допросов. Если мастер и был разочарован тем, как быстро прошло дознание, то теперь снова повеселен. Нет, Орден ещё не может обойтись без старого Хетта. Он отодвинул в сторону консоль с ещё не остывшей иглой и неторопливыми, но точными движениями освободил преступника из зажима. По-стариковски философствуя за работой, Хетт размышлял о том, что заставить человека заговорить – сущие пустяки по сравнению с тем, чтобы не позволить ему затем замолчать навсегда.
Хлоффель
- Так чему я обязан счастьем видеть вас, почтенный Тортур?
Фраза прозвучала довольно двусмысленно, но так оно и было на самом деле. В своё время Хлоффель потратил немало времени на безуспешные попытки завязать знакомство с одним из лидеров Ордена. И вот теперь Тортур сам появился на пороге его дома. Это ли не удача? Настораживало лишь одно – за последнюю пару месяцев, если кто и заглядывал к Хлоффелю, то приятных воспоминаний о своём визите не оставлял. Один безумный Дюнн чего стоит. Так ведь тот был рядовым веркувером, чего ж тогда ждать от члена Капитула?
Но Тортур пока вёл себя мирно, можно сказать, цивилизованно. Удобно расположился в кресле, словно и в самом деле пришёл навестить старого друга, лениво потягивал из бокала слабое домашнее винцо и так же неторопливо вёл разговор.
- Видите ли, любезный Хлоффель, мне бы очень хотелось задать вам несколько вопросов. Так сказать, проконсультироваться.
- С удовольствием помогу вам, господин Тортур. Но вы же знаете, я давно отошёл от городских дел.
Пожилой аристократ не кривил душой. Может, и не так давно, но после недавних событий бывшие деловые партнёры действительно стали обходить его дом стороной.
- Ох, не прибедняйтесь, – снисходительно усмехнулся веркувер. - Я-то как раз знаю, что совсем выйти из дела можно только в одном случае.
Эта фраза Хлоффелю тоже не понравилась. Слишком уж похожа на предостережение. Сразу вспомнилась загадочная смерть настоятеля Куппа. Полиция тогда приписала её беглому веркуверу Дюнну, но кто знает, как обстояло дело в действительности?
- К тому же мне нужна консультация по другому вопросу, - Тортур как будто не заметил впечатления, которое произвели его слова на хозяина дома. – Я надеюсь на вашу помощь в некоторых внутренних делах Ордена.
- Помилуйте, почтенный Тортур! - облегчение Хлоффеля быстро сменилось недоумением. – Что может понимать в делах Ордена отставной член попечительского совета?
- В самом деле? – усмехнулся гость. – Вы полагаете, что я мог прийти к вам, не наведя предварительно справки? И все в один голос уверяли меня - уж если кто в Вюндере и знает что-то об Ордене, то это старина Хлофф.
Хлоффель решил пока не вдаваться в подробности и принять на веру такое объяснение.
- И что же я могу для вас сделать?
Гость немного промедлил с ответом. Видимо, подбирал слова, маскируя свои затруднения дегустацией напитка.
- Видите ли, Хлоффель, у Ордена возникли некоторые проблемы с одним переселенцем, вероятнее всего нелегалом, по имени Луфф. Это само по себе странно, ведь обычно проблемы появляются не у Ордена, а у самих переселенцев. Но этот парень действительно умудрился нам досадить. И теперь мне поручено разузнать о его прошлом. Может быть, вы мне поможете?
А вот теперь Хлоффель испугался по-настоящему. Он не верил в случайные совпадения. И с самого начала понимал, что Тортур пришёл к нему не просто так. Но и поверить в то, что размазня Луфик может чем-то навредить веркуверам, ему тоже было нелегко. И он попытался снова изобразить наивного, ни в чём не замешанного старичка.
- Так вам следовало обратиться в департамент внешних сношений. Там должны быть списки всех переселенцев.
Любезная улыбка вдруг исчезла с лица веркувера и сменилась выражением усталости и озабоченности. И Хлоффель с удивлением понял, что проблемы у Ордена намного серьёзней, чем пытается показать его гость.
- Хлоффель, давайте, наконец, перестанем валять дурака! – раздражённо сказал Тортур. – Я ведь уже объяснил, что навёл справки. И в первую очередь – в этом департаменте. В списках выселенных не значится ни одного человека с нужным мне именем. Однако имеется запись о некоем Луффе ди Кальтаре, пожелавшем выселиться, но так и не явившемся в назначенный срок на Двор прощания. Любопытно также, что и в городе с тех пор его никто не видел. Вернее, видели один раз – на следующий день и почему-то именно в вашем обществе. Добавлю еще, что в тот момент с вами вместе находился ещё один неопознанный субъект, и не исключено, что это был впоследствии осуждённый за убийства беглый веркувер Дюнн. Может быть, хоть теперь вы поймёте, что лучше рассказать мне всю правду?
Взгляд Тортура не обещал ничего хорошего, и припёртый к стене аристократ вынужденно согласился, что это единственный возможный для него выход. Особенно если правду чуть-чуть подправить. Ведь даже криминальный департамент в конце концов решил считать Хлоффеля такой же жертвой преступлений Дюнна, как и всех остальных. Почему бы тот же приём, только с другими изменениями, не повторить и с представителем Ордена?
Веркувер внимательно слушал рассказ. Иногда кивал головой, если события развивались так, как он и предвидел, иногда удивлённо вскидывал брови. Но перебил он рассказчика лишь однажды: