- То бишь: пойди туда, толком не знаю куда, и принеси то, сам не знаю что. Так?
- Почти, - Хлофелю оставалось только развести руками. - Но не совсем. Я поработал годик и сотворил кое-какой приборчик, - старичок снова оживился, - по идее, он должен не допустить изменения твоего тела, разума, а может даже - предметов, которые будут с тобой. Короче, оснащаем тебя под завязку, перебрасываем в Загород и ...
- Хлофель! - строго оборвал я. - Признайся, а не ты ли спланировал всю эту операцию с поясом, чтобы отправить меня разведчиком в Загород?
Другой на его месте обиделся бы, но мудрый старец за свою долгую жизнь уже забыл, как это делается. Он протестующе икнул, отхлебнул из бутылки и не терпящим возражений тоном изрек:
- Ты что, Луфф, совсем дурак что ли? Извини, конечно. Зачем, спрашивается, мне подставлять друга, если проще предложить шанс на бессмертие любому из Жителей? Уверен, желающих нашлось бы не мало.
- Да, здесь, пожалуй, нечего возразить. Прости, дружище, за глупые подозрения, - о "дураке" я деликатно постарался забыть. Хотя, в данном случае, старик, наверное, прав.
- Ладно, забыли. Но сейчас мы партнёры, потому взаимное доверие нам необходимо в первую очередь!
Однако! По-моему, старик всё уже давно решил и за меня. Партнёры, значит...
- Кроме того, есть ещё одно хитрое устройство, - как ни в чем не бывало продолжал Хлофель. - Оно работать будет обязательно и особенно не изменится. Гарантирую. Хм... Почти. Поделка веркуверов, усовершенствованная мной и призванная поддерживать связь между нами.
- Это еще как? - представления о столь необычных вещах мой мозг усваивал не особенно быстро. Ему требовалось время, чтобы все тщательно взвесить и вынести вердикт: да, понимаю (иногда - делаю вид, что понимаю) или нет, этого я не понимаю, а значит этого нет вовсе. Так вот категорично. Зато никаких противоречий с самим собой!
К счастью, идею передатчика мой мозг не отторгнул. Подвергшись десятиминутной умственной атаке со стороны Хлофеля, он - мозг, а не передатчик - смирился и сделал вид, что всегда подозревал о существовании чего-то подобного.
Глава 3
Дюнн
Трудно сдерживать смех. Безумно весeлый он рвется наружу, разрушая на своем пути последние бастионы здравых рассуждений.
Смерть топчется совсем неподалеку? Уже стоит за спиной? Ручонки костлявые протянула?
Хрен вам в рожу!
Не пробовали растечься ручейком и проскользнуть тоненькими струйками меж её костистых пальчиков? А я попробую...
Как изловить воду? Правильно - заморозить. Это когда она в посуде, а так... Может в землю ушла, а может - в небо паром.
Короче, меня пока не заморозили, но я в посуде. Чем не посуда - Вюндер? Большая грязная кастрюля. Надо только дырочку в ней отыскать поскорей, а не то зачерпнут меня крохотным стаканчиком со дня на день. Со стеночками хоть и прочными, но прозрачными, словно хрусталь - весь на виду, никуда не денешься.
Хорошо еще, не сразу взяли, ублюдки. Как там булькнула эта крыса на Переходе? Подозрение на изменение, значительно превышающее норму? Ну-ну. И явиться, значит, сегодня вечером на обследование? Дождешься, сопля. Бегом прибегу, вприпрыжку.
Знали бы вы, шакальи морды, сколько Переходов назад я уже ждал этих слов. Не просто ждал, а готовился. Учился становиться неуловимым ручейком... Ишь, умники, в психике изменения учуяли. А то, что зрачки вертикальными стали да уши пропали после первого же Перехода — это нормально: случалось, что люди и в кучу навоза превращались. Вот смеху-то было! Особенно их родичам, сволочи, вашу мать.
Я слыл одним из самых стабильных. По три-четыре Перехода в год - а мне хоть бы что! Знали бы они, недоумки, как меня крутило... Знали бы как я менялся. Можно ведь рога и хвост заиметь, а, в общем-то, прежним остаться, а можно...
Короче, проглядели меня псы Тортуровы, прозевали, словно слепые щенки.
А сейчас передо мной только одна дорога - к нахтам, к вражьим тварям. Пусть боятся трусы или те, кому есть куда отступать. Мне, к счастью, выбирать не приходится. Бояться нахтов — это, в первую очередь, бояться самого себя.
Ну что, ручеек, пора испаряться из этой чертовой посудины?
Я закатал левую штанину и внимательно осмотрел мускулистую ногу. С недавних пор кожа приобрела странный землистый оттенок, загрубела и высохла. Однако меня это абсолютно не беспокоило - главное: сейчас ноги стали значительно крепче и выносливей, чем до изменений. И руки тоже. И все остальное...
Я тщательно прощупал коленный сустав.
Вот оно! Нашел...
Один крохотный волосок. Не серый, как прочие, а огненно-рыжий. Я осторожно зацепил его кончиками ногтей и начал медленно вытягивать. Та-а-ак, сантиметр за сантиметром...
Наконец, полутораметровая нить закончилась. Я разложил ее на каменном полу и невольно залюбовался совершенством формы и содержания. Плоть от плоти моей. Концентрат моей силы, моей жизни.
Я уселся на пол и расслабился. Почувствовал всего себя единым целым и, одновременно, набором самых разных составляющих. Лучшая частица, лежащая сейчас рядом на полу, шевельнулась, отзываясь на призыв целого. В следующее мгновение она скользнула вверх по телу и впилась под лопатку.
Молодец, волосок! Нашел все-таки веркуверский шанкр! Не жить больше в теле рабскому шарику. Сдох, скотина, даже не пискнув напоследок.
Ну что, крысы предвратные, съели?! А кто говорил: "Идеальный контроль. Никаких шансов увильнуть от проверки Тортура"?
Ищите теперь, умники. Напрягайтесь.
Только ничего у вас не получится. У вас ведь так: раз нет шанкра — значит, нет и веркувера. Пропал, сгинул, бедняга.
Оно, конечно, так и получается. Какой из меня теперь веркувер?
Я уже монстр!
Я - нахт.
Луфф
Оформление бумаг заняло не слишком много времени, но убило огромное количество нервных клеток и окончательно испортило и без того не самое радужное настроение.
- Что? Бывший аристократ? Хорошо. Это повышает ваш рейтинг на два балла.
- А какая, черт побери, разница, сколько я наберу баллов? - я закипал. Этот болван, похожий на снулую рыбину, упорно не желал вникать в подробности. Ему бы только бланк скорей заполнить, ляпнуть печать - и будь здоров! Какое уж тут сочувствие или помощь...
Клерк тоскливо зевнул и пояснил:
- В целях экономического развития региона, в последние годы в Загороде создаются поселки свободных фраев, практически независимые и самоуправляемые. При достаточном рейтинге вы сможете отправиться в один из них.
- Я так понимаю, это лучший вариант? А какие могут быть альтернативы?
- Хм. Стать работником. Правда, знаете ли... Быть работником — это, обычно, наказание такое. Преступники там всякие... - клерк вдруг противно хихикнул, на миг превратившись из флегматичной рыбы в желтозубого мерина. Издевается что ли?
- И это ты мне предлагаешь?! Я что, по-твоему, очень похож на бандита? - я еле сдержался, чтобы не ввернуть в адрес мерзкого чинуши словцо покрепче. Впрочем, какая разница? Перед кем здесь манерничать? Кругом сплошное быдло!
Клерк помедлил секунду, нахмурился, словно уловил мои мысли, а потом бесстрастно продолжил:
- Работниками становятся также те, кто слишком плохо перенес Переход. Нельзя оставлять без присмотра сошедших с ума уродов...
Хм... Если верить старику Хлофелю, мне такая участь не грозит. Но вдруг что-нибудь испортится? Не сработает хитрая штуковина? Это что ж, меня - к безумным уродам? Рабом? Вот чёрт! И отступить ведь нельзя - буду потом локти кусать, что от своего единственного шанса отказался.
Пока я раздумывал, клерк что-то монотонно бубнил, попутно делая записи в бланке. Я вздрогнул и очнулся, услышав его последнюю фразу: