Поиски продолжались, и Рингил с морпехами, которыми время от времени командовал сам Хальд, снова и снова отправлялись копать. Таков был негласный уговор: Гил всегда оставался на передовой. Он владел заклинаниями и клинком из чужеродной стали; если бы Иллракский Подменыш выскочил из очередной могилы в воинственном настроении, только Рингил Эскиат мог с ним справиться. Когда наиболее многообещающие обрывки легенд и слухов о местах вблизи от города закончились, Ньянару и «Гибели дракона» поручили возить их к тем местам, где на побережье находились – предположительно – интересующие экспедицию могилы. В общем, они теперь постоянно мотались туда-сюда на корабле.
Подкрадывалось ощущение, что они хватаются за соломинку. Просто повторяют бессмысленную последовательность действий. Терпение никогда не было сильной стороной Гила, а теперь от него и вовсе ничего не осталось. Нестерпимое желание кого-нибудь прикончить преследовало его днем и ночью. Чего бы он только не отдал за то, чтобы из сырой земли и травы прямо перед ним, прямо сейчас вынырнул Подменыш с мечом в руке и горящими немертвыми глазами.
Он бы скосил ублюдка как ячмень.
Овечья тропа неторопливо петляла по склону холма, и череда узких поворотов постепенно приближала их к долине. Кое-где из вереска торчали руины разрушенных маленьких ферм: дымоходы и обвалившиеся каменные стены напоминали останки лодок, утонувших на мелководье. Грязные овцы паслись на склоне, держась в отдалении, терпеливо жуя и наблюдая, как отряд идет мимо. Одна или две из тех, что были ближе, неуклюже поспешили убраться в сторону от тропы, как будто их заранее предупредили о настроении Гила.
«Я выкину гребаного Кормчего за борт, когда мы вернемся. Утоплю его в проливе Орнли без троса и пусть гниет на дне.
Если Арчет меня не опередит.
Я его…»
Он резко остановился, из-за бурлящего внутри гнева с опозданием сообразив, что дорогу преграждает какое-то существо. Отпрянул на пару дюймов.
Позади смолкла болтовня морпехов.
На тропе стоял баран. Большой, почти вдвое больше овец, которых они видели раньше, и старый, с рогами толстыми, как кулаки, изогнутыми дважды и с торчащими книзу острыми концами. Шерсть у него была грязная, желтовато-белая, свалявшаяся на широкой, словно у мула, спине. Он был сильно выше талии Рингила и таращился на него глазами, чьи зрачки выглядели щелями, ведущими в пустоту. Он вздернул челюсть, глядя на человека, и как будто улыбался, думая о чем-то забавном.
Рингил резко шагнул вперед. Вскинул руки, развел ими в стороны и внезапно подумал, что выглядит совсем как одна из тех ведьм-шарлатанок, что несут белиберду про магию на рынке Стров.
Баран остался на месте.
– Я не в настроении с тобой цацкаться, – рявкнул Гил. – А ну вали отсюда.
Тишина. Пара нервных смешков со стороны морпехов.
На миг все словно застыло, а потом баран сделал шаг в сторону и мотнул головой, как бы говоря: «Глянь-ка вон туда», после чего неторопливо направился к одной из разрушенных ферм.
Рингил бросил беглый взгляд на мокрый от дождя склон, и…
Трепет черного плаща, слабый взблеск синего пламени в движении.
Темная фигура шла по гребню холма, опустив голову, словно наблюдая за ним.
Он моргнул. Замер не шевелясь, пытаясь убедиться, что ему не показалось. Это был лишь призрак на самом краю поля зрения.
И он очень быстро исчез.
«Ох, да хватит уже».
Он обернулся и увидел барана, стоящего у стены развалин. Казалось, животное все еще наблюдает за ним.
– Мой господин?
Рядом с ним стоял Шахн, бдительно сохраняя бесстрастное лицо. Рингил посмотрел на мужчин, которые в основном прятали нервные ухмылки, щурились на небо и старались выглядеть серьезными. Он их не винил и уже собрался выкинуть происшествие из головы, как вдруг заметил проводников-хиронцев. Они стояли в стороне, поодаль от тропы, и поспешно отвели глаза, как только он посмотрел в их сторону. Несколько мгновений он смотрел на них, но островитяне упорно отказывались встретиться с ним взглядом. Однако он заметил, как один из них невольно посмотрел на развалины и барана.
Рингил проследил за его взглядом. Почувствовал, как участился пульс.
Икинри’ска проснулась в нем, словно сонная гончая у камина при звуке задвижки.
– Сержант, – сказал он с отстраненным спокойствием. – Отведите людей к лодкам, хорошо?
– Да, мой господин.
– Ждите меня там. Скажите командиру Хальду и капитану, что я ненадолго.
– Слушаюсь, мой господин.
Рингил уже шел к развалинам. Он едва расслышал ответ, едва заметил морских пехотинцев, которые построились, следуя отрывистому приказу Шахна, и быстро зашагали прочь. Он сошел с тропинки, оказался по колено в мокром от дождя вереске, и ему пришлось продираться сквозь заросли, чтобы продвинуться вперед. Впереди баран, явно удовлетворенный, снова вскинул голову и рысью побежал через пролом в стене, который когда-то мог быть дверью.