Марш потер глаза, встал и отошел к окну.
– Я замолвлю словечко, но это все. Обещать ничего не обещаю.
– Спасибо, – поблагодарила Эрика. – Что касается суперинтенданта Йеля, я к тебе не приходила, с тобой не говорила.
– Про Марси спросить не хочешь? – промолвил он, помолчав.
– Нет. Я подумала, ты бы сам рассказал, если б хотел.
Марш, с выражением муки на лице, прислонился к стене.
– Спасибо. Мы пытаемся разобраться в себе, в наших отношениях. Взяли паузу. – Эрика вскинула брови. – Это ее слова – не мои. Она решила «взять паузу», пока не поймет… – Его голос сорвался. – В общем, она встретила другого.
– Так это она тебе изменила? – удивилась Эрика.
– Да. С каким-то типом, который посещает вместе с ней занятия по искусству. Ему двадцать девять лет. Ходит в тренажерный зал. Разве могу я?..
– Пол, Марси тебя любит. Не торопись, не дай ей забыть, что ты тоже любишь ее.
– А ты подумала, что это я ей изменил? – вдруг спросил он. – Что это я завел интрижку?
– Да. – Он принял обиженный вид. – Брось, Пол. Ты же понимаешь, о чем я. Ты занимаешь высокое положение. В отделении полно молоденьких сотрудниц, а власть, какой наделен ты, – мощный афродизиак.
– В самом деле? – Он взглянул на нее.
– На некоторых женщин власть действует… как афродизиак. Неужели не знал?
Марш кивнул.
– Еще чаю или что-нибудь покрепче?
– Нет. Я, пожалуй, пойду.
– Оставайся, если хочешь, – тихо предложил он.
– Что? Да мне ехать всего ничего…
– Просто уже поздно и…
– Нет, Пол. Я не останусь. – Эрика встала и со спинки дивана схватила свою куртку.
– Могла бы быть и повежливей!
– У тебя двое маленьких детей. И если Марси вздумалось поколобродить, это не значит, что ты должен следовать ее примеру.
Марш покраснел, рассердился.
– Я совсем не это имел в виду! Я предлагал тебе переночевать на диване.
– Я знаю, что ты мне предлагал. Этот диван в длину не более четырех футов, а спальня в твоей квартире одна…
– Черт возьми! – заорал Марш. – Это было дружеское предложение…
– Я не дура, Пол.
– Дура. Еще какая! Вот объясни, как можно быть гением на службе и полной тупицей – в обычной жизни?
Эрика бросилась вон из его квартиры… Она бегом спустилась вниз по общей лестнице и, выйдя из подъезда, хлопнула за собой дверью. Подскочив к машине, стала копошиться в кармане, так как ключи зацепились за подкладку.
– Черт! – выругалась она, дергая за ключи. – Черт, черт, черт! – Наконец, порвав подкладку, Эрика вытащила ключи из кармана, отперла автомобиль и села за руль. Ударив ладонью по рулевому колесу, она откинулась в кресле и пробормотала:
– Можно было бы отреагировать гораздо дипломатичнее. Должно быть, я и впрямь дура.
Глава 9
Во вторник рано утром по прибытии в отделение полиции Бромли Эрика на первом этаже столкнулась с суперинтендантом Йелем. Он выходил из мужского туалета с номером «Обсервера» под мышкой.
– Эрика, можно вас на два слова? – спросил он.
Она кивнула и проследовала за ним в его кабинет. Он закрыл дверь, одергивая рубашку на своем выпирающем животе, подошел к столу и жестом пригласил ее сесть. Затем, побарабанив пальцами по столу, поправил фотографию в рамке, на которой были запечатлены его супруга и двое маленький сыновей. Его жена была миниатюрной блондинкой, но оба сына унаследовали от отца непослушные рыжие волосы, курчавившиеся у них на головах, как у сиротки Энни[3].
– Мне только что звонила наш новый помощник комиссара, – помолчав, сообщил Йель.
– Камилла Брейс-Козуорси? – спросила Эрика, силясь не выдать своего волнения.
– Да. Я думал, она позвонила, чтобы представиться, но нет…
– И зачем же она звонила?
– Она хочет познакомиться с вами.
– Со мной? В самом деле? – Эрика была в затруднении. Как реагировать? Изобразить потрясение? До какой степени? Все знали, что она не склонна к театральной демонстрации своих чувств. В итоге она приняла удивленный вид, вытаращив глаза.
– Да. В самом деле. Я ей ничего про вас не говорил. Она в должности всего один день, но уже пожелала видеть вас по поводу дела Джессики Коллинз… Вам известно что-то такое, о чем не знаю я? Не старайтесь, никто не присудит вам «Оскар» за вашу реакцию.
– Нет, сэр, – ответила Эрика, сознавая, что отчасти он прав.
– Эрика, я – ваш начальник, и мы с вами это обсуждали! Я объяснил, что у нас нет ни ресурсов, ни времени расследовать дела давно минувших дней, тем более таких резонансных, как это. Мой ответ, очевидно, вас не удовлетворил, и теперь мне ни с того ни с сего звонит помощник комиссара. – Йель гневался, и его лицо, само по себе красное, теперь и вовсе побагровело.
3