— Всю-всю делегацию, — подтвердил Гербиус, снова опускаясь на край поттеровской кровати, и скрестил руки на груди. — Формально-то никто ничего против сказать не имеет права — проводили ритуал взросления и посвящения в высшую ступень, из выживших никто не сможет доказать, что именно мы дурмстрангцев использовали. Да и директор ваш вроде обещал помочь все прикрыть и с оставшимся после них кораблем разобраться. Но это все только формально. В реальности да на деле… ты сам понимаешь.
— С международным скандалом-то что делать будете? Тоже Дамблдор за вас все замнет? — скептически осведомился Гарри. — Пропала целая делегация из иностранной магической школы. Фадж же поседеет и спину сломает, пока будет расшаркиваться и официальные соболезнования приносить. А потом еще придет и всех достанет сам. На взбунтовавшихся авроров одним махом все имеющиеся проблемы не повесить.
— Ты еще не знаешь, что там ваш министр учудил, — в тон Поттеру отозвался Гербиус.
— Чувствую, лучше бы мне и не знать дальше, — тут же отозвался тот, посещенный совершенно нехорошим предчувствием по этому поводу.
— Вот-вот, узнаешь лучше сам. А мне пора собираться, — заторопился Малфой. — Мы отбываем сегодня вечером. Да, и самое главное чуть не забыл: Флер просила передать, что искусственного тела хватит тебе, максимум, на месяц. Но это только если магией пользоваться направо и налево не будешь — оно ее уровень поддерживать само не может, искусственное же, все изначально заложенное на поддержание жизни идет.
Гарри кивнул.
Конечно, бесплатных чудес не бывает. Было бы странно, если новое тело ему досталось в безвозмездное пользование даром и насовсем.
— И вообще, обращайся с этой штукой аккуратней, его не так-то просто изготовить, если под рукой нет Высшего Лича и полсотни подготовленных к ритуалу человеческих жертв, — Гербиус подмигнул. — Но если вдруг что, с нами через кузена связывайся, поможем. Ну, удачи тебе, Поттер.
Кивнув на прощание и, удостоверившись, что маги Младшей ветви уже ушли (мало ли что у них в головах могло перещелкнуть на фоне случившегося), он направился к дверям.
— Гербиус, погоди! — окликнул его Гарри, спохватившись, что до сих пор не спросил об одной очень важной вещи. — А с Волан-де-Мортом что? Фадж его возрождение официально подтвердил?
— Ой, Поттер, ну не спрашивай ты меня вообще о вашем Министре, — тут же замахал на него руками Малфой. — Сам все узнаешь. Этот бред пересказывать… Ух!
И вышел.
А Гарри остался наедине с собой, искусственным телом, последствиями неудавшегося захвата Хогвартса и сумрачными догадками на тему того, что же такого выкинул их Министр Магии на этот раз.
Отчаянно не хотелось идти к Дамблдору. Как раз потому, что буквально все вокруг требовало срочного обсуждения с ним — Фадж, Волан-де-Морт, мать, Джереми, общее положение дел… Да даже проблема собственного воскрешения! Хотя, в принципе, Гарри уже был жив. Значит, проблему стоило как-то переобозначить в «не-умертвение в дальнейшем».
Звучало это, правда, ничуть не лучше.
Самое обидное, кроме как к Дамблдору обращаться все равно некуда. Не к профессору Снейпу же идти за помощью.
Гарри представил себе, как вываливает гору самых отвратных новостей — да помои это, а не новости, о чем уж говорить-то — на голову своего декана. И как сам потом получает по голове в ответ, потому что безалаберный дурак, безмозглый идиот, зарвавшийся малолетний придурок и еще много чего. И все это — чистая правда.
Выбираться из Больничного крыла на свет Мерлинов расхотелось окончательно.
Но придется в любом случае. Не сейчас, так позже.
В этот раз-то никто не заглянет, чтобы обменяться последними новостями, по секрету передать все гуляющие по замку сплетни и обнадежить, что, мол, не бойся, Поттер, мы прорвемся.
Драко и Рон, скорее всего, оба уже в Святого Мунго: первый с полной потерей сил, а второй — с проклятием безумия. Блэйз наверняка с ними же — если не из-за ранений, так сама напросилась сопровождать.
Где Гермиона — неизвестно, но с ней-то, дай Мерлин, все должно быть в порядке.
Мать носится, как угорелая, с организацией оставшихся аврорских военно-магических сил, и ей тоже сейчас явно не до разговоров. Скорее, отчитает в стиле Снейпа, подзатыльников надает, крепко обнимет и убежит по делам дальше. Гарри никогда не проводил аналогий на этот счет, но его мать со временем все больше и больше напоминает кукушку. Закинула своих детей по чужим гнездам — и упорхнула налаживать свои дела. Разве что только проверять иногда возвращается, как у них там дела. И то, когда совсем паленым запахнет.