— Только проблема в том была, Гарри Поттер, — резко вскинувшись, оборвал его монолог директор, — что нет у нас никакого долголетия! И свои годы я прожил только благодаря тому, что Нивеус, светлая ему память, как и положено магу Защиты, трясся за свою шкуру! И именно он прознал о причинах этих шестисот лет ни с чем несравнимого опыта у Джеральда. А когда он узнал… Да, мы постарались отсрочить появление третьего мага всеми силами. Ты прав, Гарри, сильнее жажды силы только инстинкт самосохранения. И желание выжить. А у нас его было вдоволь. Как и нежелания пожертвовать свою жизнь ради чьего-то там перерождения. Думаешь, меня пугает Том Риддл и его бесконечные игры со смертью? — Дамблдор приблизил свое лицо к лицу Гарри. — До Джеральда с его маниакальным желанием возродить, наконец, сына и дать ему подгрести под себя половину континента, Тому Риддлу еще далеко!
— Неужели ему так до сих пор и не удавалось? Вот ни разу? — не поверил Гарольд.
И слегка подался назад, потому что директор в нынешнем состоянии явно не обратил внимания на сокращение дистанции.
— По-твоему, если бы ему это удалось в полной мере, мы бы тут еще находились? И Джеральд столько возился бы сначала со мной, Нивеусом и Томом Риддлом, а теперь еще и вами тремя? — Дамблдор, наконец, обратил внимание, что вскочил с трона, и с усталым вздохом опустился обратно. Потерев лицо руками, он спокойно продолжил: — Я подозреваю, сработало нечто вроде механизма естественной регуляции. Навроде того, что в свое время сделал возможным составление Триад, а потом должен был вернуть эту возможность в небытие. Сначала Знающе, а потом и Джеральд привнесли сильные, дестабилизирующие всю систему изменения. А что делает любая система в таком случае?
— Разрушается?
— Любая система, Гарри, стремится, в первую очередь, к равновесию, к восстановлению баланса. Если достичь его не может — то да, разрушается. Это знают даже магглы. В нашем же случае, возможно, были выходы. Клапаны для выпуска пара, если можно так сказать. Ограничение на одну Триаду в одно поколение. Линейность наследования силы — выбрал одних, и предыдущие поколения, даже если они еще живы, потеряны. Невозможность замещения погибшего члена Триады новым волшебником… Все то, с чем мы имеем дело сейчас. А еще — очень короткий срок жизни у тех, кто силу все-таки принял, и необратимые изменения в тех, кто еще только может стать магом Триады. Мы теперь в магическом мире на положении калек, Гарри.
Все эти новости новизну уже потеряли. Да, Гарольд прекрасно знал, что «хуже быть не может» только во всяких сказках. В жизни хуже бывает, и даже еще как: он сам и все сучившееся — живой и далеко не единственный тому пример.
— Вы забыли еще одно ограничение, профессор, — напомнил он, возвращаясь в свое кресло и перекладывая к себе на колени тарелку с печеньем.
И с удовольствием захрустел.
Есть хотелось зверски. От нервов. От усталости.
От ощущения того, что, в принципе, он мог бы никого вчера не спасать. Может быть, и не стоило оно все этого, если сам Гарри теперь оказался в такой ситуации.
Он слизеринец. И в первую очередь заботиться должен о собственной жизни. Ах да, у него как раз сейчас с этой самой жизнью крупные проблемы наметились.
Еще больше чем есть, хотелось закончить уже этот разговор и уйти. Но пока еще было рано.
— Верно. Забыл, — вымораживающе-спокойным голосом произнес директор Хогвартса. — Невозможность сражаться для магов из разных поколений Триад. Думаю, Тому Риддлу этот запрет пришелся по душе. Ведь именно из-за него он больше десятка лет пытался вернуть свое тело, а вообще-то должен был погибнуть. Какое чудесное везение.
— Или тоже — магия, — мрачно предположил Гарольд.
— Может быть. В обычной ситуации я бы сказал, что и она не всемогуща. Но мы имеем дело с волшебником, которого последние годы — и его людей тоже — натаскивал лично Джеральд.
— Вы действительно не знали, что он помогает Пожирателям Смерти?
— Гарри, мой мальчик, он передо мной не докладывался. Наши собрания в Иллитрисе с другими его учениками — в Темной Аллее Джеральд окружил себя оставшимися Знающими, большую часть из которых сам же и обучил — ничего не значат. Я там только гость. Как и Джеральд — в Хогвартсе. Разные сферы влияния. Редко пересекаются, но если пересекутся… Получается, как сейчас.
— Но почему ему до сих пор не удалось вернуть сына? Почему, если Темный Лорд сумел вернуться.
— Разные виды колдовства, как я полагаю. Разные исходные условия. Великий магический регулятор равновесия, в который, я, правда, не верю, но на который иногда подспудно надеюсь. Как магглы — на своего таинственного Бога. А еще — нестабильность. Если ты так хорошо помнишь, что я говорил по тому или иному поводу, Гарри, то должен учитывать и ситуацию, порожденную действиями Джеральда — долгое время маги Триады не рождались вовсе. Я подозреваю, что насчет «вовсе» мой учитель сильно покривил душой, и кто-то да был. Но, раз он не получил желаемого результата до сих пор, то вряд ли они выжили и смогли принять силу…