Джил подошла к старшему охраннику.
— Мне нужно поговорить с шефом.
— Извините, — отрезал верзила по имени Смизерс, — но он распорядился не беспокоить его.
— Почему?
— Не могу знать, мэм, — Смизерс взглянул на нее с любопытством.
— У него там, наверное, женщина! — раздражение победило в ней осторожность.
— Нет, не женщина и никто из своих, мэм. — Охранник ехидно усмехнулся. — У него гость, который прибыл сюда час назад — немец, Фриц Штерн, один из пилотов дирижаблей. Слышал, что он командор НДЕЛАГ… не знаю, что это такое. Но летал-то он побольше вашего!
Джил едва удержалась, чтобы не стукнуть его по физиономии. Она знала, что Смизерс не терпит ее; без сомнения, он с удовольствием преподносил эти новости.
— НДЕЛАГ, — она осудила себя за дрогнувший голос, — это «Нойе Дейч Люфтшиффартс Актиен Гезельтшафт». Перед первой мировой войной была компания ДЕЛАГ. Ее дирижабли перевозили в Германии грузы и пассажиров. Но о НДЕЛАГ я никогда не слышала.
— По-видимому, ее создали после вашей смерти, — Смизерс откровенно наслаждался происходящим. — Я еще разобрал, как он говорил капитану, что кончил академию в Фридрихсхафене в 1984 году… он дослужился до командира супердирижабля «Виктория».
Джил окончательно пала духом: сначала — Торн, теперь — Штерн! Нет, здесь ей нечего делать! Пожав плечами, она сказала дрогнувшим от ярости голосом:
— Я… я повидаюсь с ним позже.
— Да, мэм. Извините, мэм, — Смизерс криво усмехался.
Джил уже шла вниз по лестнице, когда сзади раздался стук захлопнувшейся двери. Она резко обернулась. Из квартиры Файбраса вышел незнакомец. Он остановился, холодно разглядывая стражу. Парни потянулись за своими пистолетами. Перед ними стоял высокий широкоплечий человек, длинноногий, с удивительно тонкой талией. Светлые волосы вьющимися прядями падали на лоб; лицо, красивое, но иссеченное морщинами, поражало нездоровой бледностью. В левой руке он держал окровавленный кинжал, правой выхватил из ножен меч. Вновь резко хлопнула дверь, и на пороге появился Файбрас, стиснув в кулаке рапиру. По его подбородку струилась кровь.
— Штерн? — выкрикнул Смизерс.
Немец метнулся в сторону. Путь вниз по лестнице, к двери, загораживала Джил, и он побежал к окну.
— Не стрелять! Ему не уйти! — закричал Смизерс.
Штерн прыгнул на подоконник и попытался кинжалом разбить окно. Толстое стекло не поддавалось, он бил по нему изо всей силы, потом, пошатнувшись, упал. Файбрас с охраной бросились к нему, следом спешила Джил.
Штерн поднялся на ноги, посмотрел на бежавших к нему людей, затем перевел взгляд на выпавшее из его рук оружие, закрыл глаза и рухнул на пол.
35
Джил подбежала, когда Файбрас щупал пульс распростертого на полу человека.
— Он мертв!
— Что произошло, сэр? — спросил Смизерс.
— Я могу лишь сказать, каким образом все случилось… объясняй сам, если сможешь. Мы мирно болтали с ним за рюмкой. Все шло нормально. Вдруг он вскочил, выхватил кинжал и попытался прикончить меня. Он выглядел так, словно в него вселился дьявол… но до того, пока мы выпивали — клянусь, я не встречал более уравновешенного человека! Но что с ним произошло? Похоже, он умер от сердечного приступа?
— От сердечного приступа? — переспросила Джил. — Никогда не слышала тут о чем-то подобном. А вы?
— Всегда что-то происходит впервые, — пожал плечами Файбрас, — особенно теперь, когда прекратились воскрешения.
— Кожа на лице посинела, — заметила Джил. — Не похоже на инфаркт… А он не мог принять яд? Правда, я не заметила, чтобы он подносил руки ко рту…
— Интересно, где он мог достать цианистый калий или синильную кислоту? — возразил Файбрас. Он взглянул на Смизерса. — Заверните тело и отнесите ко мне в спальню. Ночью спустите в Реку.
— Да, сэр, — вытянулся Смизерс. — А как же ваш подбородок, сэр? Вызвать врача?
— Не надо, я заклею пластырем сам… И никому ни слова! Ты понял, Смизерс? К вам это тоже относится, Галбира. Ни одного слова! Не надо будоражить людей.
Все покорно кивнули.
— Как вы думаете, — спросил Смизерс, — этого подонка тоже подослал Барр?
— Не знаю. Меня это не интересует… Займитесь им.
Он повернулся к Джил.
— А вы что здесь делаете?
— Я хотела с вами поговорить, но лучше попозже. Сейчас вам не до меня.
— Глупости, — поморщился Файбрас. — Со мной все о'кей. Пошли, Джил, я только заклею царапину, и мы побеседуем.
Джил шагнула в роскошно обставленную гостиную и уселась в мягкое кресло. Файбрас исчез в ванной; через несколько минут вернулся с белой нашлепкой пластыря на подбородке.
Беззаботно улыбаясь, будто ничего не произошло, он обратился к Джил:
— Выпьем чего-нибудь? Вам нужно успокоить нервы.
— Вы уверены, что только мне?
— Ну, хорошо — и вам, и мне. Вы правы, я слегка взбудоражен. Хотя я и удостоился славы супермена, но это не так.
Он плеснул в наполненные льдом бокалы пурпурного вина. Нигде, кроме Пароландо, не было ни льда, ни изделий из стекла, ни пластыря. Во всяком случае, в других местах Джил не встречала этих атрибутов цивилизации. Несколько минут они молча потягивали холодный напиток. Их глаза встретились, но ни один не произнес ни слова. Наконец, Файбрас нарушил молчание.
— Ну-с, церемониал можно считать законченным. Так почему вы хотели со мной встретиться?
Джил с трудом выдавливала слова. Казалось, они застревали у нее в горле, едва пробиваясь сквозь преграду. Она замолчала и отхлебнула большой глоток; теперь речь полилась свободнее. Файбрас не прерывал ее исповеди. Он сидел неподвижно, устремив на нее пристальный взгляд.
— Вот почему я здесь, — закончила Джил. — Я должна была вам все рассказать, и поверьте — далось мне это непросто.
— Ну, и в связи с чем вы решили вывалить свои тайны? Узнали о гипнозе?
Ей захотелось слукавить. Пискатор ничего не скажет Файбрасу, в этом она была уверена.
Джил поборола искушение.
— Да, узнала. Вначале я не собиралась признаваться… но… мне даже страшно подумать о такой… таком исходе, как отстранение от должности, — у нее перехватило горло.
— Если у вас случится приступ во время полета, хорошего мало, — задумчиво произнес Файбрас. — С другой стороны, не считая Торна, вы наш лучший специалист. Конечно, Торн — опытный летчик, но вы… вы не просто аэронавт — вы фанатично преданы делу. Таких людей немного, и мне ни в коем случае не хотелось бы отстранять вас. Да я на это и не рискну, зная вас… не хватает только, чтобы вы покончили самоубийством! Нет, не возражайте! — Файбрас повелительно поднял ладонь. — В гневе и отчаянии вы на все способны! Однако я должен побеспокоиться о безопасности дирижабля и его команды. И поэтому предлагаю вам следующее: если с сегодняшнего дня и до момента отлета у вас больше не будет приступов, вы остаетесь на своем месте, — он задумчиво посмотрел на Джил. — Единственное осложнение — поверить вам на слово. Ну, что же, придется! Я даже не смогу подвергнуть вас гипнозу, чтобы узнать, говорите ли вы правду. Если я это сделаю, получится, что я вам не доверяю. А мне неприятно работать с людьми, которым я не доверял хотя бы на сотую долю процента.
Джил была готова броситься к нему с объятиями. Ее глаза увлажнились, она едва не всхлипнула от радости, но взяла себя в руки. Подчиненному не подобает обниматься с начальством. К тому же, начальство может превратно истолковать ее порыв и увлечь в свою спальню. Но тут же она одернула себя: Файбрас всегда весьма корректно держался с женщинами.