Справедливости ради надо заметить, что Тамарочка была вдвое толще и вряд ли выглядела моложе супруга, но хохотала заливисто, принимая комплименты как должное.
— Ты сначала живца в штанах отрасти, молодняк, а уж потом на настоящих женщин заглядывайся! — Иван Иванович впервые при Насте позволил себе такую пошлость, но это никого не смутило. — Пока твой уровень — это майамские актрисульки: кожа, кости да глазища в пол-лица. Смирись!
— А каким это ветром тебя в Майами занесло? — перекричала их уже Наташка.
— Так проездом… на этническую родину, как говорится.
Настя не удержалась и озвучила первую пришедшую в голову мысль:
— Из Чикаго в Москву проездом через Майами? Хм…
Артём неожиданно громко хлопнул по столу, заставив всех замолчать, а потом произнес грозно:
— Анастасия, репетитор «классического британского» или какую там лабуду ты втираешь моей сестре, в моем присутствии есть только одно правило — запомни его навсегда: никогда не упоминать вслух географию США!
— Все ясно с тобой! — Наташка расхохоталась первой. — И как тебя еще не отчислили?
— Да скорей бы уже отчислили. Вернулся бы домой, тут бы учился… — мечтательно подхватила Вера Петровна.
Настя с улыбкой наблюдала за этим сабантуем, невольно смеясь вместе со всеми. Артем сильно отличался от того изображения, что висело в гостиной — теперь он казался проще, понятнее, а не красивой картинкой из глянцевого жунрала. Вот только криво щурился точно так же, что немного портило его лицо. Так щурятся близорукие без очков, но парень это делал только одним глазом — всегда правым. Эта мимика нарушала почти идеальные черты, но оживляла лицо, делала по-особенному эмоциональным и ни на какое другое непохожим.
Артём утащил Веронику кататься, а Настя отправилась домой. В этот вечер она рассказывала своим о явлении в поместье долгожданного наследника, но мать от этой новости насупилась, будто на что-то обиделась. Несколько раз уточнила, что он непременно уедет после праздников и в ближайшие полгода не нарисуется снова. А потом так прямо и вынесла вердикт:
— Это плохо, когда ровесники много времени проводят в одном доме. Артём этот — просто блестящий фантик, и хоть ты у меня на фантики не ведешься, все равно само его присутствие мысли тебе спутает. Так что пусть катит ко всем чертям к своей майамской барышне, да там и остается. И ему веселее, и материнскому сердцу спокойнее.
Настя не знала, что конкретно Артём там, в ее мыслях, мог путать — она радовалась его присутствию, потому что радовались все. Но без тайной подоплеки. Настя на самом деле никогда не интересовалась блестящими фантиками — это удел скорее Катюши. Средняя сестра и сама была блестящим фантиком, но при этом достаточно умной и своенравной, чтобы научиться обращаться с себе подобными. Настя даже если бы захотела, то не смогла бы представить свою скромную персону на месте сериальной актрисы Эльзы на последней их совместной фотографии с Артёмом. Но ведь она и не хотела этого представлять. Артём для Насти был человеком, будто попавшим из другого измерения — вроде простой и понятный, но совсем непростой и абсолютно непонятный, если пытаться угадать ход его мыслей. Настя только потом, спустя длительное время, осознала, что все его эмоции выглядели немного наигранно — он или думал о своем, или привык разыгрывать праздник при каждом своем появлении, или попросту успешно скрывал скуку. А кому на его месте не было бы скучно, явись он из Майами через череду вечеринок прямо за кухонный стол, чтобы обсуждать с Иваном Ивановичем цены на бензин или нахваливать стряпню Тамарочки? Он ведь и не спешил там появляться — целых три дня торчал в городе, и торчал бы еще неизвестно сколько, не позвони Настя ему. А потом, например, не захотел расстраивать сестру — да и только. Вполне возможно, что Вероника была единственным мотивом, зачем Артем еще приезжал в этот дом, а остальное — чистое притворство.
Глава 3
Настя любила придумывать разные теории — по любому вопросу. Есть среди них и такая. Независимо от уровня развития цивилизации, культуры, этапа истории и соответствующего им набора социальных отношений, учитель — важнейший человек в обществе. Он стоит немного выше, чем следующие за ним по порядку врач, исследователь, строитель и управленец, замыкающий пятерку лидеров. Потому что хороший врач тоже начинается с учителя. Способен ли человек обучаться сам, без толчка извне и хотя бы первоначальной помощи? Конечно. Не каждый и не всему, но это возможно. Но общество, которое вынуждает людей идти на это, обречено развиваться в потемках. Наверное, так Настя думала только потому, что сама избрала такую профессию, и другие люди тоже считают свою специальность наиважнейшей. Но в процессе размышлений на эту тему Настя пришла и к революционному выводу — в обществе эти значимые профессии и не должны быть прибыльными, чтобы исключить попадание в них случайных людей. Для чистоты эксперимента человек должен задать себе вопрос — а кем бы он стал, если бы денег не существовало вовсе? Если бы он оказался в утопичном мире Томаса Мора[2]? Настя бы стала… учителем. Как и врач по призванию, который выбирает эту профессию не ради благ и престижа, стал бы врачом. Низкая зарплата отталкивает тех, кто и без того прошёл бы мимо, создает фильтр отбора по внутреннему желанию. Конечно, эти выводы Настя с коллегами по работе ни разу не обсуждала. А иначе была бы бита, с позором изгнана из учительской или сожжена на костре в школьном дворе за ересь.