Казалось, машина плывет среди эфира.
Скорость падала.
Потом чары полета отхлынули, и Лисси поняла, что мчится прямиком на дирижабль, идущий над самыми тучами.
— Сворачивай, — почему-то шепотом попросил Огонек.
— Лисси, милая, возьми в сторону…
— Вытяни крылья. Переходи на планирование!
— Где? — не отрывая глаз от приближавшейся громады, одними губами спросила она.
— Да откуда я знаю?! Ищи на панели!
— А… сейчас. Я… — Ее напряжение воли иссякло, решимость вся выдохлась, Лис охватило вялое бессилие.
Дирижабль рос, словно разбухал перед ними. Стали четко видны герб и надпись «Гордый» на круглом серебряном боку.
На хребте гиганта часто замерцала пламенная искра — острая, колючая. «По нам стреляют, — догадался Огонек, — с верхней картечницы» — и плотнее обхватил Эриту, надеясь защитить ее от пуль.
«О, дьяволы небесные! Надо ж было, чтоб он оказался поперек дороги! Сосиска надувная, тресни ты напополам!..»
Он успел сообразить, что дирижабль летит с солидным дифферентом на нос, хотя рули поставлены резко на подъем, из трех винтов вращается лишь кормовой, а из киля падает струя балластной воды.
Лис таки нашла систему, выдвигающую плоскости. Крылья стали удлиняться, но в полную длину не вытянулись — ракетоплан врезался в оболочку «Гордого», пробил ее и рухнул внутрь лопнувшего газового баллона.
Тысячи кубомер гелия хлынули вверх из пробоины, подъемная сила упала, и «Гордый» стал быстро снижаться.
Битва с нечистой силой на борту дирижабля Его Высочества шла беспорядочно и бурно.
Экипаж свирепо лаялся с жандармами, раненый выл, а пронзенный языком жуткой твари вахмистр лежал с открытыми глазами, наводя на всех ужас. Толкучка в коридоре у дымящейся дыры рассеялась, лишь когда механик приволок огнетушитель и залил бранящихся струей шипучей пены.
— Обесточить левый двигатель! Перекрыть масляную магистраль номер четыре! Подвахтенным — разобрать оружие! Электрик, трубник — на ремонт в кормовой коридор!
— Доподлинно кротовка, Ваше-ство! Гола как в купальне, размалевана по-ихнему, только без очков и без ошейника. Должно быть, беглая, привычна к солнышку. Лет небольших, но к посвящению вполне дозрела. А тварь — страшила, храни бог! Помесь волкодава с кабаном, зубища с палец, глаз — не сосчитать, на лбу рога, а за ушами щупальца, на всех колючки ядом капают… Языком бьет, гере вахмистра проткнула как бумажного.
«Ручная боевая пата, — определил принц. — Чтобы кормилица сбежала с ней из Гиджи… Кроты избаловались под моей опекой, за рабынями не смотрят!»
— Уничтожить. Стрелять в пасть или в голову. Кротовку постарайтесь взять живьем.
Легко сказать! Капитан развернул на штурманском столе план-схему «Гордого». Десятки мер под- и надпалубных пространств, воздуховоды, короба для проводов и труб, шахты и проходы в оболочке…
— Действуем по принципу облавы. Отсекаем по частям все полости, где они могут скрываться. Загнав, открываем огонь. У нас две «янтарки» — раздать их группам загонщиков.
Ружья, мечущие электричество — отличный хлыст. Вздернутые видом крови, распаленные охотничьим азартом, жандармы и подвахтенные разбежались вдоль по коридорам корабля — снимать щиты со стен и пола, заглядывать в дыры.
— Вот она! — наконец вскрикнула переговорная труба. — Корма, у выхода на правый двигатель! «Янтарку» сюда, живо!
— Тебе больно? — Хайта плакала, углаживая пату, а та пыжилась, бурча и клокоча чем-то внутри. Из раны на шее выдавливалась кроваво-рыжая пена пополам с чем-то вроде зернистой каши и спекалась в бугристую корку, затягивая разрыв кожи.
— Пи!
— Пить? — Девчонка взобралась повыше, вцепилась в скобы и уперлась в них ногами, чтоб не залило. Мелькнул язык, рассекая каучук, и вода хлынула — пата хлебала всей пастью из потока, фыркая и мотая мордой.
— Потеря балласта! Капитан, льет с кормы. Две… три… пять бочек.
— Дифферент на нос десять… пятнадцать градусов.
— Тяа? — засунув в емкость голову, пата с досадой убедилась, что осталось лишь лакать. Больше само не льется. А что рядом? Еще один пузырь с водой.
Хлесть-хлесть языком.
Дирижабль с задранной кормой неудержимо потянуло вверх.
— Убейте гадину!! Стреляйте в нее, пусть сдохнет!.. Слить семь бочек из носовых цистерн, уравновесить корабль. Открыть клапаны, стравить газ.
Скребущие когти обдирали изоляцию, из-под ног паты брызнули искры. Жалобно взвизгнув, зверюшка задними ногами порвала жгучие провода и разгребла их в стороны. В дыру свесился жандарм, пустил трескучий разряд — злобно хрюкнув, пата прицелилась глазами на заду и, сжавшись, ответила тугой струей испражнений — прямо в лицо противнику.