Дикс крикнул:
— Что?
Но было уже поздно, Джошуа уже с шумом вылетел из комнаты, и они могли слышать, как он поднимается по лестнице, которая находилась прямо за стеной медиацентра.
— Лучше пойду посмотрю, — сказала Макс. Она испытывала огромную привязанность к интеллигентному, но простоватому Джошуа, и с удовольствием проведет время развлекаясь с ним, даже при подобных обстоятельствах.
Покорно, они все выстроились в линию позади Макс и последовали за ней через дверь, а затем вверх по лестнице, быстро преодолев три пролета до крыши. Когда она распахнула дверь, солнечный свет затопил лестничную клетку. Небольшая группка отверженных — Макс, Логан, Дикс, Люк и Мол — вышла на плоскую бетонную крышу, где они обнаружили несколько дюжин трансгенов, включая Джошуа, Алека, Джем и ее ребенка.
Без всяких предисловий, Джошуа и пара X5 и X3 установили стальной флагшток на основание, которое они построили. Пока Макс и другие наблюдали, квартет развернули флаг трансгенов — недавно нарисованный Джошуа, чьи выдающиеся художественные способности были известны всем присутствующим — и подняли его на вершину.
Когда флаг занял свое место, они отступили на шаг и стали рассматривать полотно, мягко развевающееся в утреннем бризе, солнце, казалось, заставляло его пылать.
Не борясь с нахлынувшими эмоциями, Макс разглядывала реющий флаг, припоминая рассказы Джошуа о его дизайне.
— Это место, откуда мы пришли, — сказал он тогда, — где нас пытались удержать. — И он указал на нижнюю треть баннера, где черная широкая полоса были рассечена красным штрихкодом.
— В темноте, — сказала Макс.
Джошуа кивнул:
— В секрете.
Указывая на среднюю полосу — темно-красную с белым голубем, поднимающимся со штрихкода, — Джошуа сказал:
— Это то, где мы сейчас… потому что проливается наша кровь.
Она кивнула в знак согласия.
Наконец, человек с собачьим лицоа указал на верхнюю белую полосу:
— А это… то, куда мы хотим идти.
Макс тут же поняла.
— К свету, — сказала она, и в голосе послышалась предательская нотка грусти.
И теперь, глядя на произведение Джошуа, развевающееся по воздуху, Макс разрывалась — отчасти от гордости за то, чего они добились, отчасти от предчувствия того, через что им еще предстоит пройти. Однако, по большей части, это было хорошее предчувствие.
Гораздо более важным было ощущение того, как это было правильно стоять здесь под этим флагом.
Макс посмотрела на Джем и ее ребенка, и ее обуяло другое чувство — как будто огромный груз опустился на ее плечи. После всего, она была той, кто разрушил Мантикору, кто выпустил трансгенов — от красавцев вроде Алека и последнего ЦеЦе до чудовищ вроде Джошуа и Мола. И, свободные или нет, ни один из них не оказался бы в осаде в Терминал Сити, если бы не она.
Но она несла этот груз и прежде и выжила. И черт, она даже процветала. Она поклялась себе, что выдержит и этот груз тоже. Логан сказал, что это к лучшему, не так ли? Свобода не была свободной.
Алек казалось был тронут моментом, а Мол прикурил большую сигару и с гордостью затянулся. Они все пребывали в хорошем расположении духа этим утром благодаря флагу, развевающемуся на ветру. Теперь у них было что-то свое, оставленный Богом и людьми, Терминал Сити был, к счастью или нет, их собственной часть Сиэттла.
Рука Логана была в белой хирургической перчатке, ее — в черной кожаной, и она почувствовала, как человек, которого она любит взял ее руку в свою и нежно сжал. Не отрывая взгляда от флага, он сказал с легкой иронией:
— Смотри, что ты сделала.
Это было очень приятно стоять рядом с ним, держась за руку, но она не должна забывать о безопасности. Если их тела соприкоснутся, даже если она всего лишь уберет его непослушные волосы с его глаз, или если она проведет по его руке и случайно дотронется до открытой части его руки над хирургической перчаткой, Логана Кейва поразит этот внедренный Мантикорой вирус — нацеленный на ее ДНК — и скорее всего он умрет.
Легкая усмешка появилась на ее лице. У большинства мужчин была аллергия на обязательства, а у ее мужчины была аллергия на нее.
Они простояли еще долго, просто глядя на флаг. Наконец Логан сказал:
— Нам надо поговорить.
Макс посмотрела на него, а он взглядом указал на дверь.
Он кивнула.
Джошуа повернулся к ним с застенчивой улыбкой на лице. Он был горд собой, но очевидно был смущен этим чувством.
— Отличная работа, — сказал Логан. — Выглядит замечательно, Джошуа. У тебя настоящий талант.
Тот, кто был первым трансгеном — плодом неудавшегося эксперимента, но в некоторой степени лучшим из них — встряхнул гривой.