На лице Макс появилось недоумение, и она повысила голос:
— Я спросила, это правда?
В это время добрая половина собравшихся прокричала «Нет!» или «Черт! Нет!» Она подняла вверх кулаки.
— Это правда?
— Нет! — прокричало множество голосов в унисон.
Она ощутила облегчение — Макс одержала еще одну победу. Сейчас, пока она завладела их вниманием, нужно вовлечь их в решение общих проблем. Она опустила руки и продолжила спокойным рассудительным тоном:
— У нас есть несколько вопросов, которые надо решить.
Все внимательно смотрели на Макс.
— В первую очередь надо предотвратить нападение полиции и Национальной Гвардии, — сказала она. — Я пообещала одному из их представителей, что никто их нас не покинет Терминал Сити, пока это не будет позволено.
Она заметила, что некоторые переглянулись, и Макс знала, о чем они думают: они практически превращаются из нации в стадо преступников. Но реальность таково, что многим из них — а в точности, большинству — некуда было идти за проволочным забором Терминал Сити.
О, некоторые теперь выглядели так, будто готовы были прямо сейчас сбежать, но они были действительно едины с другими, которые могли переубидить их.
Она сделала мысленное замечание, что надо ввести контрабандой немного сигар, чтобы Мол был счастлив.
Когда она снова заговорила, ее голос эхом отразился от бетонных перекрытий:
— Они также утверждают, что один из нас снаружи убивает людей.
— И что? — выкрикнул X3, который стоял спереди.
Макс бросила взгляд, который заставил его замолчать.
— Некоторые из вас видели выпуски новостей об убийце, который снимает кожу со своих жертв.
Ответом послужили кивки и шепот.
— Это то преступление, которое наши недоброжелатели хотели бы списать на Терминал Сити.
— И ты просишь, — спросил X5 неподалеку, — отвернуться от одного из своих?
— Если среди нас маньяк, то да — для нашей собственной безопасности. Если мы нация, город, то мы должны соблюдать законы — и если в наших рядах убийца, то, если мы отдадим его в руки правосудия, то это не будет предательством.
— Нашего правосудия? Или их? — поинтересовался Мол.
— У меня пока нет ответа на этот вопрос. Это то, что мы должны решить как группа — в свое время. Мы здесь учимся ходить… так что надо быть осторожными и не бежать.
Все снова закивали, даже Мол.
— Пока что, обращайтесь ко мне, если знаете что-нибудь об этом, в особенности, если есть один из нас снаружи, настолько озлобленный, что эти злодеяния приобретают какой-то зловещий смысл.
Она снова поворачивалась вокрук пока говорила.
— Помните — последняя вещь, которая нам сейчас нужна, это то, что люди смогут доказать, что мы являемся такими злодеями, как они говорят. — Она указала на небольшую группу советников — Алека, Джошуа и Мола — и добавила:
— Пожалуйста, если вы что-нибудь знаете, приходите к нам.
Никто не пошевелился, никто не заговорил, но она этого ожидала — каждый, кто придет к ней с информацией, сделает это только после того, как тщательно все обдумает.
— Спасибо за вашу смелость, — сказала она, — и за терпение — мы делаем, все что в наших силах и уверены, что все обернется так, как мы того хотим.
Толпа медленно рассеивалась, разговоры эхом отражались от бетонных стен… но разгоры были тихие, не было недовольных, скорее заинтересованные граждане Терминал Сити. Это заставило Макс почувствовать гордость, хотя она и знала, что то, чего она достигла на встрече, было слишком непрочным. Население до сих пор оставалось пороховой бочкой.
Макс, Джошуа, Алек и другие направлялись в импровизированный штаб в медиа центре, и уже были у входа, когда телефон Макс зазвонил.
— Макс слушает.
— Они до сих пор слушают, — предупредил измененный компьютером голос.
Клементэ.
— Я знала что ты позвонишь, — ответила она.
— Я думал у нас соглашение.
— Так и есть.
— Я выяснил новые обстоятельства — ты знаешь что я имею ввиду…
Детектив намекал Макс и Алеку про столкновение на границе с пьяными и журналистами.
— Да, я знаю что ты имеешь в виду.
— И это удобный случай разорвать наше соглашение.
— Технически, конечно. Но мы только защищали нашу границу. У нас не было выбора. Ты тоже должен был видеть это.
— И кто от кого защищался?
— Я напоминаю, что у нас не было выбора. Ты знаешь, черт возьми, что мы просто защищались от поджигателей.
— Нападая на журналистов? Это и есть способ выйграть медиа войну?