За старшего я оставил Регарда. Перед тем, как открыть ворота, Мастер-Легионер выстроил своих людей в идеальную шеренгу и громогласно отсалютовал клановым девизом: На топоры!
— Нашинкуйте их там, робята!
— Навалите гадам как следует!
— Уройте по самые яйца!
— тут же раздались возгласы со всех сторон.
Я пробежался взглядом по суровым покрытым потом и гарью лицам воинов. Моих воинов. Мог ли я подумать, развозя по ночной Москве подвыпивших мажоров, что всего через несколько лет буду биться за судьбу своего королевства, затерянного где-то в глубинах Вселенной? Что вокруг будут верные соратники (и пускай, часть из них опутана моими чарами, а другая отрабатывает звонкую монету), в наставниках будут настоящие боги, а в противниках загадочная древняя раса и иномировая тварь?
Эх, судьба моя жестянка…
Я сплюнул горькую слюну и решительно махнул орку Ызылка растворять ворота.
К утру, черная клякса почти полностью развеялась, но теперь половину неба застилал дым от пожаров. Пылала вся северная часть города. Зарево скрадывало рассвет, горячий ветер нес гарь и пепел, засыпая ими глаза и нос.
Покрытая вывороченной брусчаткой, пятнами сажи и множеством кучек пепла призамковая площадь была пуста. Но я кожей ощущал внимательные взгляды из развалин, в которые наша магия обратила окружающие дома. Было бы ошибкой считать Зверей просто безмозглыми тварями. Вернее, может быть, они ими и были, но руководивший ими разум точно нет. Мастера сделали высокую ставку в этой игре, приведя Карающую Орду на Синкол Хагорд, и не думаю, что они просто так отступятся.
Отряд быстро покинул площадь. От герцогского замка до точки назначения было не более километра, но я не питал иллюзий, что нам удастся достичь ее без приключений. Так и получилось.
Стоило отряду углубиться в застройку, как из всех щелей полезли Звери. Они выныривали из подвалов и выпрыгивали из окон, заливистым улюлюканьем призывая своих собратьев присоединиться в этой пляске смерти.
Первых тварей мы подстрелили на ходу, не останавливаясь. Вал магии по «асисту» от нашего Кулака и меткие стрелы ренийцев выбили до десятка геомантов. Но уже на следующем перекрестке на нас бросилось стадо примерно в три десятка голов. Пришлось встать в правильный строй: впереди гномы, по флангам бойцы Мейара, в центре мои парни, эльфы и маги Андерога. Звери с криками ярости попытались преодолеть разделяющее нас расстояние одним броском и это им почти удалось. Мы накрыли ублюдкой уже перед самой стеной щитов. Завязалась жаркая схватка, но преимущество было явно на нашей стороне. Под конец у Андерога внезапно прошел дебафф (проклятья очень туго ложились на обладающих очень высокой Ментальной Защитой геомантов) и остатки атаковавших нас Зверей дали деру.
— Так их! — вскричали мои бойцы, но Эрни мгновенно прервал ликующие крики трехэтажным матом. Надо было спешить, и мы снова побежали по пустынной улице. Горожане, как канули в лету, лишь пару раз мы приметили с надеждой смотрящие на нас из подвалов глаза.
Еще один отряд геомантов нам встретился прямо на площади.
Она была вся завалена пеплом. Вероятно, ночью Звери настигли здесь большую толпу местных и порезвились на славу. Воздух дышал ужасом и болью, кои испытали заживо раздираемые люди, по большей части весьма далекие от битв и сражений. Ремесленники, торговцы, чиновники, городская беднота, они бежали от огня и распространяющихся от места пробоя Зверей — они умирали, чтобы воскреситься вновь близ недалекого Обелиска Возрождения, чтобы умереть вновь. Гораздо больше повезло тем, кто был привязан к другим Обелискам.
На наших глазах у белой глыбы прямо из воздуха возникла согбенная фигура. Обнаженная молодая женщина свернулась в позу эмбриона. Ее тут же начали бить рыдания. Кто-то из воинов Мейнара, было, дернулся ей на помощь, но командир резким окриком вернул его в строй. Должно быть, после стольких смертей Обелиск был перегружен в хлам. Застрявшие в нем люди будут возвращаться в наш мир в течении следующих трех суток. Если мы не удержим город, они снова попадут в лапы Зверей.