– Простите, сэры… э-э… это что еще такое? – спросил Координатор, ткнув указующим перстом в большой желтый диск, медленно выдвигавшийся из-за горизонта Азеры.
– Это и есть Селена, – сказал Хилтибрант, – тот самый спутник, на котором Азерски приказал соорудить большой аннигилятор. Строительство, по агентурным данным, не закончено, но по диспозиции, которая разработана, как Вы знаете, комитетом штабов при полном отсутствии присутствия нашего участия, флот должен вести себя так, как будто бы этот аннигилятор функционирует на полную мощность.
Слова "по диспозиции" сэр гроссадмирал старательно выделил голосом со всей возможной ядовитостью таким образом, чтобы Координатор тут же себе и уяснил, что оную диспозицию сэр адмирал считает навязанной себе несусветной глупостью. Сэр Лимберман раздраженно пожал плечами.
– Никто не препятствует любой разумной инициативе с Вашей стороны, адмирал! Более того, оная всячески поощряется и приветствуется, – сэр Председатель, в свою очередь, весьма недвусмысленно и с неменьшей ядовитостью выделил в своей речи слово разумной.
– Сердечно благодарен Вам, сэр. Вот только насколько будут разумны люди, определяющие разумность инициативы? – немедленно парировал Хилтибрант.
Координатор хмыкнул, весело покрутил головой и повернулся к операционисту за соседним экраном.
– А это, стало быть, Райна? Что там происходит? Что это за мельтешение вокруг нее?
Сидевший перед экраном майор вскочил.
– Десантная операция в самом разгаре, Ваше Величие. Здесь, на дневной стороне, противник оказывает ожесточенное сопротивление. Флотилия вице-адмирала Спонгера несет большие потери. Противник практически не оставляет десантным конвертопланам времени для перехода в транс-форму. Уничтожается до половины десантных судов. Но даже у тех из них, что успевают перейти в десантную транс-форму, прорваться к поверхности Райны удается не более чем сорока – сорока пяти процентам десантных модулей.
– Очень плохо, очень плохо, сэры, – ледяным голосом сказал Координатор. – Это отнюдь не радует. Десантную операцию можно считать практически проваленной. Я могу себе объяснить происходящее единственно и исключительно… э-э… словом, где ваша хваленая внезапность? Ведь именно внезапность должна была быть… э-э… словом, где она?
– Позвольте Вам напомнить, Ваше Величие, – торопливо вмешался Хилтибрант, – я с самого начала еще до постановки задачи утверждал, что против Азерски никакая внезапность не сработает, а Райна тоже зона его влияния. И потом, что гораздо существеннее, так дела обстоят только на дневной стороне планеты. Взгляните вот на этот экран. На нем у нас ночная сторона Райны. Здесь десантом командует контр-адмирал Кайненшлехтер…
– Ваш племянник?..
– Точнее, муж дочери двоюродной сестры моей жены. Это даже не седьмая вода на киселе, Ваше Величие, это вообще, можно сказать, не родственник. Если Вашему Величию кто-то на что-то намекал, это инсинуации… который контр-адмирал, Ваше Величие, как раз и проявляет ту самую разумную – лишь с нашей, правда, точки зрения – инициативу. Здесь мы опробуем нашу собственную схему десантирования. Если на дневной стороне используется устаревшая на сегодняшний день тысячи раз апробированная классическая схема "конвертирование – переход в десантную трансформу – атака поверхности планеты боевыми десантными модулями", то на ночной стороне, учитывая, что противостоит нам Азерски с его возможностями, трансформация в десантную трансформу предшествует конвертированию. Да, при этом с неизбежностью теряется некоторый процент десантных транс-модулей, но потери эти в разы меньше, чем на дневной стороне.
– Не понимаю… мы, по-вашему, терпим поражение?
– На дневной стороне – безусловно и категорически. Но на ночной райанам нечего нам противопоставить. Я полагаю, что Райна перейдет полностью под наш контроль к двадцати одному часу по единому имперскому времени… конечно, со значительным отставанием от контрольного времени и с несоизмеримо большими, чем предусмотрено, потерями. Предусмотрено диспозицией, я имею в виду.