— И ты ходишь на эти вечеринки в такой одежде?
— Что плохого в том, как я одета?
— Ничего, если ты хочешь, чтобы тебя трахнули.
Мой член уперся в молнию, когда я представил себе ее рот, открытый в сексуальной гребаной букве «О», ее волосы, намотанные на мой кулак, и кожу, покрытую синяками, пока я долбил ее киску. Я провел языком по губам: — Ты хочешь, чтобы тебя трахнули, принцесса?
Она моргнула, глядя на меня сквозь густые темные ресницы. Ее пухлые розовые губы приоткрылись от вздоха. Ее круглые глаза неотрывно смотрели на меня, а сам воздух, которым мы дышали, казалось, притягивал нас друг к другу.
Я нажал на кнопку лифта, игнорируя каждый импульс, пронизывающий меня сейчас.
— Поехали.
ГЛАВА 25
Если бы это зависело от меня, я бы поехал на своей машине, но по крови или по имени, я был Кармайклом, и с этим именем связаны определенные ожидания. Особенно когда я брал в спутницы принцессу. Будь то сбор средств, подобный этому, или для клиентов моего клуба, я каждый раз пользовался услугами одного и того же лимузина. Я узнал одного из постоянных водителей. Он без слов взглянул на Эннистон, затем открыл заднюю дверь. Если он и знал, кто она, то не подавал виду. Высокопоставленные клиенты их не беспокоили. Осмотрительность была частью их работы. Поэтому я и пользовался их услугами.
Я забрался в салон, поправил пиджак и наблюдал, как Эннистон скользит рядом со мной. Ее платье распахнулось в разрезе, обнажая длинные ноги до верхней части бедра. Я старался игнорировать мысли, заполнившие мою голову, образы моих рук, царапающих эту безупречную кожу, когда я раздвигал ее бедра и зарывался лицом в ее киску, ее губы, обхватывающие мой член, ее скользкое розовое влагалище и пальцы, щиплющие ее соски. Каждая мысль перетекала в следующую, и не успел я опомниться, как мой член был уже твердым. Она сдвинулась на своем сиденье, и я увидел нижнюю часть ее задницы. Блять. Мне пришлось проглотить стон.
— На тебе есть трусики, принцесса? — мои губы изогнулись в улыбке. — Или ты оставила их дома, чтобы просунуть руку в прорезь платья и закончить начатое в ванной?
Она провела языком по нижней губе, когда ее глаза встретились с моими. Если бы у нас было больше времени, я бы снова трахнул этот красивый рот прямо сейчас.
— Ты можешь сделать это прямо сейчас. — Ее взгляд метнулся к тонированной перегородке. Я взял ее подбородок кончиками пальцев и вернул ее внимание к себе. — Он не может тебя видеть, — я наклонился и прижался губами к ее шее. — Покажи мне, что ты делаешь со своей киской, когда думаешь обо мне.
Она тяжело сглотнула, затем закинула одну ногу на другую, но это не помогло скрыть её кожу. Ее обнаженная плоть была как наркотик. Один взгляд, и я хотел большего. Я также хотел разорвать это чертово платье в клочья, пока никто другой не получил удар.
— Я не думала о тебе, — она поправила платье, перекрывая мне обзор. — И это был личный момент. Тебе нечего было шпионить за мной.
— Взаимно, детка.
— Ты мудак.
Розовый жар поднялся по ее горлу к щекам. Я улыбнулся, одерживая победу. Ее слова говорили одно, но язык ее тела практически умолял о моем члене. С каждым грязным словом, которое слетало с моих губ, я погружался в нее все глубже и глубже: — Скажи мне то, чего я не слышал всю свою жизнь.
Всю дорогу до Линкольн-центра мы не произнесли ни слова, но воздух в машине был густым от напряжения. Мы вылезли, когда водитель открыл дверь, и я повел Эннистон вверх по ступенькам ко входу. Знаковые арочные входы в Метрополитен-опера были освещены синим цветом, символизирующим торговлю людьми. Светильники под центральным фонтаном создавали струи воды того же цвета. Папарацци расположились вдоль широких бетонных ступеней, сверкая фотоаппаратами и выкрикивая имена в надежде привлечь внимание кого-нибудь из десятков знаменитостей. Несколько из них окликнули Эннистон, и я остановился, держа ее под руку, и позволил им улучить момент. Если повезет, эти снимки будут опубликованы в Твиттер в течение нескольких минут. Я знал, что Эннистон помолвлена с каким-то принцем-мудаком. Любой, у кого есть социальные сети, знал это. Мне также было наплевать. Это было дерьмовое соглашение, заключенное ее отцом. СМИ называли это сказочным романом. Еще одна вещь, которую я надеялся развенчать. Может быть, если ее жениху сообщат, что его будущая невеста общается с большим плохим волком, это вдохновит Уинстона действовать быстрее.
Она не любила этого парня. Ни разу за все это время она даже не упомянула его имя. Моей принцессе не нужен был принц. Ей нужен был огонь дракона. Внутри традиционные места для сидения были заменены круглыми, покрытыми льном столами вокруг черно-белого клетчатого танцпола. Золотые шторы покрывали стены от пола до потолка, а хрустальные люстры придавали помещению интимное сияние. С одной стороны находилась сцена с роялем и виолончелистом, играющим классические версии современных поп-песен. Низкий гул разговоров заполнял большое открытое пространство. Только такая сильная организация, как Братство, могла организовать нечто подобное за несколько дней.
Первой нас поприветствовала моя мать. Она поспешно пересекла комнату, как будто ждала нашего прихода.
— Эннистон из Айелсвика, — она натянула улыбку, которую даже не тронул ботокс, и обняла Эннистон. — Я так много о тебе слышала. Я так рада наконец-то встретиться с тобой.
Какого хрена?
Почему она вела себя так, будто впервые встречает мою девушку? Я взял за правило видеться с матерью только по праздникам и особым случаям. А теперь она хочет вести себя так, будто мы общаемся каждый день.
Эннистон вежливо улыбнулась, и я быстро понял, что она совершенствовалась годами. Она отличалась от той, которую она иногда позволяла себе, когда была со мной. И от той, которую она дала Лео раньше.