Теплые руки Хадсона осторожно коснулись его колена. Себ тяжело сглотнул, чувствуя как жар, не имеющий ничего общего с действием мази, распространяется по телу. Пальцы его любимого медленно, но уверенно скользили по коже, осторожно массируя мышцы и натирая мазью его колено. Сустав все еще чертовски болел, но от этой ужасной боли его отвлекали плавные, почти гипнотизирующие движения Хадсона.
Его прекрасное лицо выражало сейчас предельную сосредоточенность, так что Себ не боясь быть уличенным, мог рассматривать его сколько угодно. Раньше Хадсон регулярно совершал этот их ритуал. И не важно, находились они на работе или дома, он каждый день находил время позаботиться о Себе. И сперва это было непривычно и даже странно, потому что Себ обычно полагался только на себя. Но видя какой нежностью и любовью светятся глаза Хадсона, когда он впервые предложил заняться больным коленом Себа, тот понял, что не может отказать.
— Я хочу позаботиться о тебе, любовь моя. Позволь мне сделать это для тебя. Прошу.
Никто никогда не заботился о Себе так, как Хадсон. Поэтому Себ знал, что находится в надежных руках. Только с Хадсоном он мог позволить себе быть уязвимым, ведь на работе подобное недопустимо. Черт подери, как же он скучает. Себу не хватало близости и единения со своей парой так сильно, что порой было трудно дышать.
— Ты делаешь процедуры, каждый день? — спросил Хадсон.
— Ага. — Голос Себа прозвучал более хрипло чем обычно, что не укрылось от внимания Хадсона. Он всегда подмечал мельчайшие детали, если дело касалось Себа. — Но это не то же самое, — признал Себ. — Ты делаешь их намного лучше.
— Ну, я ведь все-таки доктор, — ответил Хадсон, поправляя очки.
— Дело не в этом, — возразил Себ, протягивая руку, чтобы коснуться лица любимого, но остановился на полпути, увидев, как тот испуганно замер.
Хадсон медленно выдохнул, только сейчас осознав, что задержал дыхание и осторожно потянулся за бинтами. Себ, почувствовав болезненный укол в груди и вернул руку на место. Теперь он больше не может касаться этого мужчины, когда вздумается. Хадсон не был его собственностью, не смотря на то, что носил его метку.
Себ отвел взгляд, не в силах смотреть как заботливые пальцы, которые он больше не может поцеловать бинтуют его колено. Это просто невыносимо. Может их отношения были далеки от идеала и они ссорились как и любая другая пара, но разногласия никогда не длились долго. Себ терпеть не мог, когда любимый на него злиться, потому что, ему было больно находиться порознь. Стоило лишь заглянуть в такие родные, наполненные любовью, голубые глаза и он готов был сдаться. Готов был сделать что угодно, лишь бы снова оказаться в его объятьях. Рядом с Хадсоном его воля будто испарялась, оставляя только чувство привязанности и бесконечной любви. В таком состоянии борьба была практически невозможна. Сдаться всегда намного проще и даже приятнее. Тема их споров никогда не менялась и обычно касалась чрезмерной опеки.
Несмотря на то, что Себ привык все делать сам, встретив Хадсона, он смог довериться ему и позволить заботиться о себе. Но стоило Себу попытаться сделать то же самое для своей пары, он натыкался на стену. Хадсон был непоколебим. С самого детства в нем укоренилась способность в зародыше душить любое проявление слабости. Он не хотел чувствовать себя уязвимым и не допускал даже мысли о том, что будет от кого-то зависеть. Да, он впустил Себа в свой внутренний мир и связал себя с ним узами, но это не означало, что он должен был стать беззащитным. Он не нуждался ни в чьем покровительстве. Однако, Себ, видимо, считал по-другому. Отметив Хадсона, он стал испытывать непреодолимое желание его защитить. И однажды оно стало настолько сильным, что привело к трагедии.
Ощутив легкое прикосновение пальцев Хадсона к своей икре, Себ вздрогнул и замотал головой. Несмотря на мрачные мысли, он был рад просто находиться рядом с любимым в одной комнате. Себ улыбнулся.
Многие не понимали, почему он не готов отпустить Хадсона и двигаться дальше. Почему так зациклился на нем. Но он был уверен, что никто не сможет заменить ему любимого. За годы разлуки у Себа были интимные связи с несколькими парнями, но эти отношения никогда не заходили дальше обычного секса. Единственным лучиком света был Кэл. Себ открылся молодому териану и, возможно, тот смог бы что-то изменить, если бы и сам не был безнадежно влюблен в другого. Хотя в глубине души Себ понимал, что их так сблизило. Боль от невозможности быть с любимыми. С тех пор прошло немало времени. Кэл сумел наладить отношения с Эшем и Себ был искренне за них рад. А ему, возможно, всю оставшуюся жизнь придется довольствоваться тем, чтобы наблюдать за любимым издалека. Ведь кроме него, ему никто не нужен.
Не удержавшись, Себ наклонился вперед и, подцепив пальцами подбородок Хадсона, приподнял его лицо так, чтобы их взгляды встретились.
— Эй.
Щеки териана волка чуть порозовели.
— Да?
— Спасибо, что выручил.
— Не за что, — смущенно улыбаясь, ответил Хадсон. — Надеюсь, впредь ты будешь относиться к своему здоровью ответственно.
— Обещаю, — подмигнул ему Себ и снова сел ровно. — Думаю, я должен надеть штаны, — задумчиво проговорил он и заиграл бровями. — Хотя... может, ты хочешь мне помочь?
— Вот же наглая морда, — возмутился Хадсон, шлепнув Себа по боку. — Обойдешься.
Хадсон застегнул ремни на бандаже Себа и встал.
— Признайся, тебе это во мне нравится.
— Да, — со вздохом ответил Хадсон, прежде чем успел обдумать свои слова. Его щеки снова предательски порозовели и Себ не удержался.
— А, ну тогда, конечно мне лучше одеться. У тебя наверняка куча дел, не хочу, чтоб тебя весь день отвлекали мысли обо мне.
Хадсон возмущенно вздернул брови.
— Ах, вот как? — хохотнул он.
Как же Себу нравился его смех. Опираясь на подставленное ему плечо, Себ встал и натянул штаны.
— Ага. Как там Декс говорил? — Себ пощелкал пальцами, пытаясь припомнить. — Ах да, — он развернулся и приподнял рубашку. — У кого тут сладкие булочки?
Хадсон не удержался и нервно хохотнул.
— Да что ж ты будешь делать! По моему вы с ним слишком много времени проводите вместе. Дальше что? Начнешь повсюду оставлять желейных мишек?
— Едва ли. Но это не отменяет сказанного мною ранее.
Не в силах удержаться от глупой улыбки Хадсон покачал головой.
— А ну кыш из моего кабинета, негодник, — замахал он руками на Себа. — И нечего светить передо мной своей пятой точкой.
Себ направился к двери, но прежде чем выйти, обернулся и бросил через плечо.
— Если вдруг передумаешь, то ты знаешь, где меня найти.
— Пошел вон! — Хадсон был непреклонен, но легкая улыбка на его лице говорила о том, что все это забавляет его не меньше чем Себа. Тот уже собирался уйти, но Хадсон внезапно окликнул его. — Погоди... эм. Как там Джулия?
Себ нисколько не удивился подобной заботе и был очень тронут. Хадсон часто спрашивал, как дела у Джулии и Томаса, хоть и не всегда у Себа. Обычно он предпочитал передавать приветы через Итана.
— Она в порядке. Хотя неделя была не из легких.
— Томас?
Себ кивнул. Иногда его отец вполне неплохо себя чувствовал и даже улыбался, но такие дни были скорее исключением. Привычным его состоянием была молчаливая угрюмость, а когда все становилось совсем плохо и доходило до приступов, Джулия могла проплакать весь день. Видеть ее страдания было тяжелее всего. Мать это знала, по этому как могла пыталась скрывать свои чувства, но Себа было не провести. При личном общении или по телефону, не важно, стоило ему услышать ее голос, он тот час понимал, насколько все плохо. Однако это не сломило Джулию. Несмотря на то, что страдания мужа приносили ей ужасную боль, она не отвернулась от него. Любовь родителей была так же сильна, как и до болезни Томаса и Себ невероятно гордился тем, что унаследовал силу териана тигра от отца и силу духа от матери.
— Думаешь... — Хадсон нервно покусывал нижнюю губу. — Ничего, если я позвоню ей?
Вот тут Себ немного удивился, однако не подал виду.
— Ну конечно. Она будет очень рада.
Хадсон просиял.
— Хорошо. Тогда я обязательно это сделаю. Спасибо.
— Ладно. Хорошего дня, Волчонок. — Себ игриво подмигнул ему и отправился на выход.