Как я и рассчитывал, любопытство было выше желания свернуть шею в неизвестности. Поэтому все согласились.
— Это пещеры Эрестеи.
— Не может быть! — воскликнул Алин, загоревшимися глазами глядя на вход. — Пещеры богини?
— Не ее самой, — уточнил я. — А ее последователей. Говорят, что в этой пещере жрецы прятали все сокровища, что собирали ради богини.
— А на кой ей эти сокровища? — удивилась Тара. — Она что, спускалась на землю?
— Нет, конечно, — ответил за меня Кирр. — Но собирать различные артефакты и предметы искусства это уже традиция. Местоположение пещеры было потеряно, после того, как жрецов уничтожили.
— А за что их уничтожили? — поинтересовался Ясень. — Я думал, что Эрестея была светлой богиней.
— Не светлой, — покачал головой я. — Но и не темной. Она просто была.
— Да, стороны у нее не было, — подтвердил старший эльф. — Поэтому Эрестею побаивались остальные боги. Следовательно, и их храмы сражались, стремясь уничтожить веру в богиню в этом мире.
— Ну, вообще-то за дело, — признал я. — Жрецы занимались созданием разных тварей в служебных целях…
— То есть? — открыл рот Солен. — Те вакки — это изобретение жрецов Эрестеи?
— Угу, — кивнул я.
— М-да, — протянул Таль. — Вот вам и светлая богиня.
— А она то тут причем? — возмутился Кирр. — Жрецы-колдуны создавали существ ради охранной цели…
— Ага, — издевательски произнес я. — Чтобы пещеры защищать. — Все сглотнули и отошли подальше от провала. — А потом взяли и выпустили парочку десятков разновидностей в мир. Обозлились, вот и решили отомстить за порушенные храмы Эрестеи.
— А как ты узнал, что это те самые пещеры? — задал интригующий его вопрос Гварт.
— Видишь знак, — я указал на ровный круг, вырезанный на камне. В круге находились три волнистые линии, перечеркивающие четырехконечную звезду. — Это символ Эрестеи.
— Гм, а откуда ты знаешь? — недоуменно посмотрел на меня Алин.
— Когда ты имеешь дела с людьми, занимающимися древностями… скажем так, в корыстных целях, то ради своего благополучия научишься различать знаки всех богов, — усмехнулся я. — Поехали.
Все с сожалением отошли от провала и осчастливили коней своим присутствием на их спинах. Даже я с некоторым интересом поглядывал в сторону пещер. Их загадка мучила не одно поколение ученых магов, теоретиков, и ими бредили все искатели сокровищ, к коим я когда-то принадлежал.
По пути Алин часто оглядывался, с грустью смотря, как исчезает с поля видимости черная дыра. Вот, еще один любитель древних историй и опасных приключений.
— Алин, — вздохнул я. — Мы туда вернемся.
— Обещаешь? — шустро обернулся ко мне брат. Я чуть не поперхнулся воздухом. Эта зараза ждала, когда я скажу нечто подобное.
— Ну, ты и… — покачал головой я.
— От тебя научился, — усмехнулся брат. — Так, обещаешь?
— Куда ж я денусь, — вздохнул я, с тоской понимая, куда сам себя втолкнул. Алин благодарно улыбнулся мне и пришпорил своего коня. Ясень, слышавший весь разговор, только удивленно покосился на меня и сказал:
— Знаешь, Риан. Если бы не хваленое чутье валаров на родную кровь, я бы сказал, что вы братья.
И он поспешил следом за Алином, оставив меня подбирать челюсть с земли. Ага! А я на что рассчитывал? Что никто не узнает? Слава силам, что все молчат о своих подозрениях… в том числе и сам Алин.
Еще день путешествия, и мы увидели громаду ущелья. Собственно это место представляло собой весьма глубокую и широкую щель в земле, стены которого были усыпаны многочисленными каменными неровностями. Даже в середине дня в ущелье находился полумрак, уж не говоря про вечер и ночь. Через магически выровненные уступы по разным сторонам были перекинуты тонкие каменные мосты. На самих же уступах, то там, то здесь, виднелись каменные замки — обители темных магов. Исконно это место занималось ими, и со временем ущелье все больше обживалось. Дошло до того, что сейчас Аргхонское ущелье стало городом. Если хорошо поискать, то можно наткнуться на магазины, таверны, постоялые дворы и другое. А бездонная пропасть под ногами только добавляет острых ощущений, когда переходишь через мосты (или перебегаешь в пьяном состоянии, покачиваясь из стороны в сторону, каким-то чудом удерживаясь на узенькой полоске — бывало и такое). Яркие огоньки фонарей создавали причудливую вязь, заставляя всех невольно залюбоваться мрачной красотой этого места.
— Знаешь, — заметил Алин. — А я всегда думал, что в темных землях нет, и не может быть ничего красивого. Кажется, я ошибался.
— И я, — призналась Тара. — Кто же создал все это? — она неопределенно взмахнула рукой. Я улыбнулся.
— Это создала природа, а маги только дополнили.
— М-да, — даже в вечернем воздухе было видно, как загорелись восхищением глаза гнома. — Отличное место… только жутковатое.
— Лошадей оставим здесь, — я кивнул на специальное здание конюшни, предусмотрительно расположенное у самого края. — За хорошую плату коней будут содержать в чистоте, с едой и водой.
— Почему и нет, — согласился гном, не питавший к своему черному никаких теплых чувств. Впрочем, судя по взгляду самого коня, взаимно.
А вот Таль и Кирр ни в какую не хотели расставаться со своими любимцами. Тогда пришлось подвести их к краю, указав на довольно широкую, но крутую лестницу, ведущую на первый ярус ущелья, после чего эльфы безропотно отдали поводья темнокожему мужчине. Тот довольно улыбнулся, показывая нечеловеческие клыки, а затем произнес:
— Не волнуйтесь. Все с вашими животными будет в порядке.
Кирр заплатил восемь золотых за два дня, а затем повернулся к Алину.
— Ты связывался с Советом?
Я насторожился. Угу. Значит, это Совет послал их сюда. Ага. Насколько я помню, в Совет входят представители светлых рас: эльфов, людей, гномов, валаров, марайев и многих других (я перечислил самые основные). Представителей обычно двое: правитель и близкий по крови советник (друг, родственник). Этот Совет является истинным правителем в светлых землях. Обычно на заседании Совета обсуждаются все вопросы, происходящие в землях, но бывает, приходится решать вооруженные конфликты, нападения из темных земель и прочее, прочее. С одной стороны у Совета есть много преимуществ: в случае войны у одной расы, другая всегда придет на помощь, а с другой — ты не будешь полноправным правителем у своего народа, ведь решения всех более ли менее важных вопросов выносятся на голосование и только потом либо принимаются, либо отклоняются. Все попытки решить что-то самостоятельно приравниваются к бунту и сопротивлению власти всего Совета. И тогда, естественно, несогласный изгоняется из Совета, после чего избирается новый.
— Нет, — тем временем ответил Алин. — В последнее время мне не удавалось пробиться к ним. — Ага. Может это потому, что я нахожусь в непосредственной близости от тебя, и соответственно вся светлая связь рушится, не успев начаться. Вот уж не знаю почему, но когда рядом темный маг — светлый не сможет связаться с другими посредством зеркала. — Будем искать так.
— Интересно, как именно? — ехидно поинтересовался я. Светлые посмотрели на меня, словно прикидывая, стоит ли рассказывать или нет, а потом Кирр нехотя сообщил:
— Нас должен встретить осведомитель. Он укажет место на тот случай, если связь с Советом утратится.
— Вот даже как? — удивился я. — И кто же этот осведомитель?
— Он будет ждать нас в таверне «Некромант», — сказал Ясень. — По крайней мере, нам так сообщили.
— Ну, попробую вас провести, — проворчал я. — Но если что будьте готовы выполнять все мои приказы, ясно?
— Это еще почему? — возмутились Гварт и Солен.
— Если хотите жить, то послушаете меня, — отрезал я. Тара положила руку на плечо брата и что-то прошептала ему. Алин только согласно кивнул.
— Хорошо, — ответил он за всех.
Кирр и Таль подтвердили улыбками.
— Тогда идем, — и я первым начал спускаться по лестнице, незаметно для остальных сделав несколько пассов руками.