– Нигде не безопасно. Ты с ума сошла.
До Карпатца донесся ее смех, касаясь его, обволакивая своим теплом.
– Я практикуюсь, чтобы стать одним из трех мушкетеров. Или, еще лучше, Люком Скайуокером. Я прямо вижу себя Люком Скайуокером. Безусловно!
– Почему не принцессой Леей?
Наталья остановилась и обернулась с открытым от удивления ртом, ее меч пульсировал светом.
– Ты видел «Звездные Войны»?
Он скрестил руки на груди и улыбнулся ей.
– Я надеюсь, все видели «Звездные Войны».
Наталья улыбнулась, подняв вверх свой пылающий меч.
– Не удивительно, что вы все придумали эти мечи из молний. Они отменяют необходимость в лаке для волос и огнеметах.
– Мне никогда и нужно было, ни то, ни другое, – Викирнофф подбородком указал на пульсирующее лезвие меча, – Мы используем молнию. Преобразовать ее намного смертоноснее.
– У меня не было такого преимущества, – молодая женщина пристально посмотрела на меч, и он покачнулся, но не исчез, – проклятая штука раздражает меня тем, что ей совершенно все равно!
Карпатец покачал головой, глаза затеплились смехом.
– Ты слишком сильно стараешься. Просто представь себе, что он исчез. Это не похоже на создание заклинания. Ты всегда сначала думаешь о заклинаниях.
Наталья знала, что это было правдой, но от этого ее отчаяние не уменьшалось. Викирнофф разбудил ее поцелуями, несколько раз занимался с ней любовью и даже дал ей кровь. Её забавляло, что на охоту он пошел без нее, не желая, чтобы она питалась от другого мужчины. Наверное, она будет такого же мнения, если он будет брать кровь у женщины, но девушка даже себе не хотела в этом признаваться и, тем более, своему возлюбленному.
Наталья сконцентрировалась на мече, и, к счастью, он исчез. Она знала, что с оружием в руках становится очень жесткой, подчас грубой, особенно, после плохой тренировки.
– Знаете ли, Мистер Самодовольство, вам не помешает немного практики время от времени. Мне показалось, что твои навыки с мечом немного заржавели; вы слишком полагаетесь на другие вещи, и, когда плавящийся вамп, что, кстати, было довольно мерзко, отобрал у вас все игрушки, вам, плохим ребятам, пришлось немного трудновато. Хорошо, что я была там, и смогла вас спасти.
– Да, действительно.
Викирнофф стоял прямо рядом со стволом дерева, на котором она балансировала. Наталья спрыгнула, и он подхватил ее, как она и рассчитывала. Молодая женщина вся сияла от счастья. Конечно, он подхватил бы ее, Викирнофф всегда был в ее мыслях, любя ее, желая ее, чувствуя, какое это счастье, что она есть у него. Наталья обхватила его руками за шею, а ее ноги обхватили его вокруг талии.
– Да, действительно. И ты запомни это на будущее, когда решишь снова стать Мистером Мачо со мной, – девушка склонила к нему голову, ее волосы падали, словно шелковый дождь на его кожу. Это было самым чувственным движением на свете, а она до него едва дотронулась. Викирнофф почувствовал, будто бабочки прошлись по его пульсу, и тут же его кровь застучала сильнее в ответ, – Ты всегда так хорошо пахнешь! Даже в разгар сражения ты так хорошо пахнешь, – прошептала Наталья, ее тело терлось о его, подобно кошке. Ее язык еще раз пробежался по его пульсу и вниз по его шее. Зубы девушки слегка царапнули, очень поверхностно, но ее прикосновение, казалось, прожгло его сквозь рубашку и пометило его кожу.
– Иногда, Наталья, мне кажется, что я не выживу, если не смогу до тебя дотронуться, – руки Викирноффа обхватили ее округлую нижнюю часть тела, поддерживая ее. Одновременно, мужчина немного прижал огонь ее естества к своей внезапно потвердевшей эрекции.
– Я не могла представить себе такого счастья, – молодая женщина призналась, положив голову ему на плечо, ее зубы потягивали его ухо, – Даже когда я думала, что мы не выйдем из этой битвы живыми, я смотрела, как ты сражаешься, и у меня захватывало дух. Я была так горда, что ты мой! – Ее язык снова легко прошелся по его пульсу, и его эрекция, ставшая еще тверже, подскочила в ответ, его кровь будто в огне.
– Я люблю тебя за то, какая ты есть, Наталья, никогда в этом не сомневайся. Мне немного трудно принять это в опасных ситуациях, но я хочу тебя такой, какая ты есть.
Ее легкий смех дразнил его чувства, подливая масла в огонь его желания. Странный гул возник в его ушах. Викирнофф опустился на упавший ствол дерева, опуская ее себе на колени. Возлюбленная прильнула к нему, устраиваясь поудобней на его коленях, как он и любил.
– Я то, что тебе нужно.Если бы не я, Вик, ты был бы властным, рычащим ворчуном, – ее зубы слегка потянули за его нижнюю губу. – Не пойми меня неправильно, это конечно будоражит, что ты стал таким искусным и пытаешься быть диктатором. – Ее губы прошлись по линии его губ, посылая огонь в его тело.
Прикосновение девушки было таким легким, почти невесомым, и все равно, оно потрясло Карпатца, сжимая каждый мускул, пока кровь не прилила к его паху и не остановилась там, но, более того, он почувствовал, как что-то шевельнулось в его сердце, и заставило его глаза гореть от невыплаканных слез. Наталья пробовала его кожу, ее язык, словно кусочек изысканного бархата, прошелся по его ключице. Викирнофф никогда не думал, что здесь может находиться у него эрогенная зона, но все его тело натянулось, как стрела.
– На тебе слишком много одежды, Наталья, – его охрипшее высказывание было похоже на что-то между жалобой и приказом. Карпатец избавился от своей одежды, когда ткань его брюк стала казаться слишком грубой, болезненно прикасаясь к его раздувшейся эрекции. Он боялся, что, если разбухнет еще больше, кожа просто лопнет.
– Неужели? – Наталья игриво покусывала его грудь, ее голос звучал немного отстраненно, – Если я сниму одежду, я не смогу больше поиграть. Ты станешь серьезным.
Его пальцы впились в талию возлюбленной.
– Я уже становлюсь очень серьезным кое-где. Почувствуй, насколько я серьезен, – Викирнофф прижал девушку плотнее к своему телу, чувствуя ее ответный огонь, даже сквозь одежду. Трение заставило его застонать от желания.
– Я обожаю, когда ты становишься диким и сумасшедшим и не можешь сообразить, как быстрее заполучить меня, – призналась Наталья, его ноготочки прошлись по его груди, слегка царапая, – Но это так совершенно. Лениво и медленно. Поглощать тебя. Я обожаю вот этот мускул, – ее язык дразнил и едва прикасался, пока она целовала его грудь.
– Я бы не отказался съесть тебя, – сказал он. Один ее вид, темнеющие от голода глаза, ее сексуальный вид, медленная пытка ее губ и рук убивали его. Викирнофф обладал ею буквально пару часов назад и все равно горел изнутри, настолько сильно, что стал опасаться, как бы пламя не вырвалось и не превратила его самого в пепел. Наталья была такой мягкой, такой хрупкой, но внутри притаилась сталь, и это возбуждало его так же, как ее двигающиеся в разговоре губы.
– А это интересная идея, – она выпрямилась, преднамеренно нетерпеливо двигая бедрами так, что ее естество терлось о его пах. Пальцы девушки расстегнули первую пуговицу, и его дыхание застряло в горле.
Ее блузка медленно распахнулась, как открывающийся подарок. На губах пересохло, и Викирнофф провел языком, увлажняя их. Наталья просто сводила его с ума. Его тело пульсировало, трепетало, его сердце со скоростью гоняло кровь по венам, собирая все чувства в одной точке на его теле.
Блузка упала, открывая ее грудь, поднимающуюся и опускающуюся с каждым вздохом, который она делала.
– Я хочу тебя до боли, – Наталья погрузила свои пальцы в его волосы и притянула его голову к своей груди, откидываясь назад, когда Викирнофф прильнул к ней с возгласом удовольствия, сильно посасывая, а его губы и зубы дразнили ее.
Мужчина открыл глаза, чтобы посмотреть в глаза своей Спутницы. Голод в его взгляде лишил ее дыхания и прошел огнем через все ее тело.
– Избавься от брюк по-карпатски, – приказал он.
В его голосе слышалось такое сильное желание, что все женское в Наталье воспрянуло в ответ. Девушка закрыла глаза и пожелала выбраться из узких границ своих джинсов. Она не хотела, чтобы между ними было что-то еще, кроме голого тела. Его рот был таким горячим, что Наталья подумала, что не переживет этого удовольствия.