— Вижу какие-то развалины, — пренебрежительно отозвался один из купцов, вытирая лысину обширным носовым платком. — И что? Я б на месте городских властей расчистил тут все и устроил маленький, но прибыльный базарчик. Местечко-то бойкое, от покупателей отбою бы не было!
— Это не развалины, — сухо сообщил нетопырь. — Это прекрасно сохранившиеся руины первой сторожевой башни Лутаки. Историческая достопримечательность, которая привлекает массу образованных паломников! Но вам, как провинциалу, это вряд ли будет интересно.
— Что ж тут интересного? — скептически сказал купец. — Небось, паломники ваши бесплатно на это любуются? А базарчик приносил бы деньги!
— Это наше культурное наследие, — еще суше проговорил оскорбленный в лучших чувствах нетопырь. — Конечно, вам, как провинциалу….
— Наследие деньги приносить должно, — стоял на своем купец. — Все на свете должно приносить деньги! — он засунул платок в карман. — Ладно, веди дальше. Что тут еще у вас в Лутаке хорошего?
Нетопырь обменялся с кобольдом выразительным взглядам и официальным тоном произнес:
— Благоволите лететь за мной!
— Полетим, полетим, — снисходительно откликнулся купец. — Гляжу, в вашем городе и понятия не имеют, что такое делать деньги!
Тохта миновал еще несколько улиц и на минутку завернул в Морское Управление. Там, в отделе казначейства он потребовал у хмурого гоблина последнюю сводку с курсом обмена валют Побережья: собирался завтра с утра пораньше занести коллегам-менялам на Привратную площадь, порычал для порядка на младшего писаря Бурару, шутки ради превратившегося при виде кобольда в огромную крысу и обменялся приветствиями с горгульей номер восемь.
Покончив с делами, Тохта вышел во двор и огляделся по сторонам, хотя Дарина, как он уже знал совершенно точно, в Управлении быть никак не могло. Кстати, и раб Басиянда, выложив все новости, касающиеся своего хозяина, тоже куда-то исчез, но его судьба совершенно не волновала кобольда. Более того, он был бы счастлив, если б прожорливый и ленивый раб никогда не появлялся больше в доме с синими ставнями.
И вспомнив о Басиняде, меняла сердито оскалил зубы.
— Тохта, Тохта, — перекрикивая друг друга, завопили говорящие рыбы. — Подойди сюда, мы тебе кое-что расскажем! Иди, иди, мы кое-что про тебя знаем!
Но он, прекрасно знакомый с характерами обитателей бассейна, сделал вид, что не расслышал. Говорить с рыбами, которые сплетничали, как старые гоблинши и сквернословили, как пьяные матросы — нет уж, увольте…
Кобольд пересек двор, спустился на берег, к самой воде и тут, со вздохом облегчения, опустился на все четыре лапы и потрусил вдоль кромки моря.
Соленый теплый ветер ерошил шерсть, песок под лапами был плотным, влажным от набегавшей волны. И день выдался погожий, а на душе было как-то нехорошо, тревожно. От Дарина Тохта слышал выражение «кошки на душе скребут», но смыла его, признаться, не понял. Кошки скребут? С кошками у нас разговор короткий, за шкирку и… хоть и не положено кобольдам в Лутаке домашнюю живность трогать, но ведь к каждому коту сторожа не приставишь! Конечно, вкусней молодой сочной крысы ничего на свете нет, это всем известно, но иногда ведь и разнообразия хочется…
Тут мысли кобольда совершенно непостижимым образом устремились в другом направлении, и он неожиданно для себя вспомнил мага Попуция. Дадалион о нем и слышать не может, называет выжившим из ума чародеем, а он, Тохта, насчет «выжившего из ума» почему-то сомневается…
Дадалион, кстати, исчез куда-то, велел Фендуляру оставаться за главного, а на все вопросы отвечать, что хозяин скоро вернется. Кобольд задумчиво наморщил нос. Так-таки, взял и исчез, даже завещание недописанное на столе бросил. Что он задумал — непонятно. Но, что бы то ни было…
— Эй, эй! — услыхал вдруг Тохта чей-то голос. — Кобольд, кобольд!
Тохта остановился: кричала русалка, носовая фигура корабля «Любимица морей».
— Кобольд, ты что, оглох? — нетерпеливо закричала она, увидев, что тот остановился. — Подойди ко мне!
Тохта с опаской приблизился: корабельные фигуры до разговоров с сухопутными обитателями никогда не снисходили и совершенно непонятно, с какой стати русалка вдруг обратила на него внимание.
— Чего? — тявкнул он.
— Приветствую, желаю процветания! — протараторила русалка. — Слушай, кобольд, это не тебя я видела несколько дней назад с одним человеком?
— Может, и меня, — ответил осторожный Тохта. — А что за человек?
— Молодой парень, толмач, Дарин его зовут.