— Я в своем мире, — произнес он. — А они — в чужом. Это, знаешь ли, дает некоторые преимущества!
Кобольд вытаращил глаза.
— Какие?!
Дарин промолчал. Тохта перевел взгляд на Гингему — к его удивлению, та улыбнулась.
— Понятно, — с досадой пробормотал Тохта. — Люди всегда заодно…
Он не стал втолковывать им, что это просто смешно: обычный человек, отродясь не державший оружия в руках и пожилая женщина собираются уничтожить вурдалаков. Вместо этого, кобольд сердито дернул хвостом и спрыгнул со стула: нужно было немного успокоиться.
Тохта прошелся по комнате, обнюхал книжные полки, ковер на полу, поднялся на задние лапы, выглянул в окно. Ничего подозрительного. Потом обследовал стоявшую в углу высокую керамическую вазу. Не то, чтоб это было так уж интересно, но надо же было заняться чем-нибудь, чтоб улеглось раздражение! И вдруг багровые глаза Тохты вспыхнули: он заметил то, чего до сих пор не замечал — рядом с вазой, на подставке стоял большой стеклянный куб. За стеклом, в зеленоватой воде плавали упитанные рыбки, яркие, нарядные, похожие на бабочек. Кобольд облизнулся, воровато оглянулся на Гингему, и подкрался поближе. Увидел, что на дно сосуда насыпан песок, прямо на песочке лежит парочка хорошо откормленных жирненьких рыб. Лежат себе, двигая жабрами, на кобольда внимания не обращают.
Плохое настроение Тохты мигом улетучилось.
…Гингема налила Дарину второй стакан чая и снова добавила туда бальзама.
— Я в таких вопросах не специалист, — призналась она. — Только про осиновые колья и серебряные пули слышала, но… где ж их взять? Нужно придумать что-нибудь… да побыстрей!
Дарин вздохнул.
— Извините нас. Из-за меня и Тохты у вас одни неприятности и проблемы…
Гингема усмехнулась.
— Заклинание-то ведь не просто так вас ко мне привело, правда? Я, знаешь, этому даже рада: столько людей проживают свои жизни, так и не прикоснувшись к чему-то необычному, к тому, что выходит за рамки обыденного! — она взглянула на Дарина. — Можно сказать, мне повезло!
Дарин постарался понять шутит Гингема или говорить всерьез, но по ее виду догадаться было решительно невозможно. А она, как ни в чем ни бывало, потянулась за очками и принялась протирать стекла салфеткой.
— Лет десять назад пыталась освоить контактные линзы, чтобы очки не носить, — проворчала Гингема. — Уж очень врач уговаривал, утверждал, что люди, которые носят линзы, более открыты миру, а главное — очень уверены в себе. На это обстоятельство он почему-то особенно напирал, — она водрузила на нос очки и посмотрела на Дарина. — И что ты думаешь?
— Что?
— Как я ни билась, надеть не смогла. Уже вся поликлиника сбежалась мне помогать — все без толку. Пришлось отказаться от этой идеи.
Гингема пожала плечами.
— Видимо, надев линзы, я бы превратилась в настолько уверенного в себе человека, что от меня началась бы раса сверх-людей. Такого боги, разумеется, допустить не могли.
Она взяла ежедневник, что лежал возле компьютера.
— Насчет войны с нечистью, — Гингема раскрыла книгу. Я так понимаю, это будет сражение с минимальными шансами на победу, а вероятность выйти живыми из этой передряги, практически равна нулю?
Она посмотрела на Дарина, тот поколебался, подумал и кивнул.
— Отлично! — сказала на это Гингема. — Тогда отказываться просто глупо! Мы просто обязаны начать войну и достигнуть… ну, хотя бы попробовать добиться успеха в этом безнадежном деле!
И пока ошеломленный Дарин переваривал ее слова — профессор удивляла его все больше и больше — она перевернула пару страниц ежедневника, густо исписанных телефонными номерами и адресами.
— Мы пока что объявим войну в одностороннем порядке: незачем противнику знать, что с ним собрались воевать. Сначала войска мобилизуем, оружием запасемся. Кстати, насчет оружия, — Гингема провела пальцем по строчкам.
— Есть у меня один знакомый… коллега, тоже профессор, живет и работает в Европе, в университете преподает. Крупный специалист по всякой нечисти! Его-то мы и спросим. А если он сам не знает, так хоть посоветует, к кому дальше обратиться.
Дарин изумился.
— Вы прямо вот так возьмете и расскажете ему про вурдалаков?!
— Ну что ты, как можно. Совру что-нибудь, — безмятежным тоном сообщила Гингема.
Дарин в растерянности покусал губы.
— Э… гм… нехорошо как-то, — выдавил он.
— Что нехорошо? — покосилась она на своего бывшего студента.
— Профессорам врать.
Гингема хмыкнула.