Дарин остановился.
— Меч?! — переспросил он. — Блин!
Он покрутил головой и двинулся дальше.
— А что? Оружие воина!
— Прекрасно, — скептически отозвался Дарин. — Проблемка только в том, что я — ни разу не воин. Меч всего однажды в жизни в руках держал, да и то…
Он вспомнил Тисовую рощу, поляну людоедов и вздохнул. — К тому же, ну сам подумай: как я буду разгуливать по городу с мечом или с топором? Меня сразу же милиция задержит…
— А как ты собрался с вурдалаками воевать? — недовольно спросил кобольд. — Убивать их как станешь?
— С вурдалаками… — Дарин задумался, вспомнил еще кое-что и встревожился не на шутку. — Слушай, а головы им отрезать не надо? После того, как их того… замочим?
Тохта озадаченно почесал за ухом.
— Головы? Зачем?!
Дарин прибавил ходу.
— В кино видел. Там всегда, когда вампиров убивают, обязательно голову отрезают. Для гарантии!
Тохта презрительно фыркнул. Он уже смотрел пару фильмов-фентези и был так возмущен изображением в них волшебного мира, что полночи уснуть не мог: все втолковывал Дарину, что самое лучшее, что они сейчас могут сделать — это немедленно загрызть режиссера.
— Так это в кино! Там еще и не это покажут! А головы… хм… нет, головы отрезать не надо. Вурдалаки — это не вампиры.
Дарин облегченно вздохнул.
— Ну, хоть что-то! А то я плохо представляю, как это делать.
Тохта удивился: приятель частенько создавал себе проблемы буквально на пустом месте!
— А что тут представлять? Берешь — и отрезаешь! Трудно, что ли?!
— Для кого как, — заметил Дарин. — Я же все-таки не мединститут заканчивал…
— Мед… что?! Кстати, ты запомнил то, что я тебе говорил? Про упырей? Запомнил?
Дарин кивнул, но кобольд не унимался.
— Во-первых, не подходи к ним близко. А, во-вторых, никогда, никогда не называй их вурдалаками! От этого они в бешенство приходят, а с разъяренными трупоедами справиться трудновато, — откровенно признался он. — Вот было б у меня оружие!
— Я помню, помню… не буду называть и подходить близко тоже не буду.
Он помолчал.
— Только вот как бы они сами к нам не подошли, а?
Тохта заметил на дорожке прохожих и шмыгнул в кусты. Когда влюбленная парочка прошла, он вылез из зарослей и догнал Дарина.
— Держись начеку! — сердито протявкал кобольд. — Вот только что мимо тебя прошли люди, а ты даже внимания на них не обратил! А я же тебе говорил: отходи чуть-чуть подальше от них, мало ли что! Вдруг это…
Договорить он не успел. Кто-то стремительный, одуряющее пахнувший цветами и еще чем-то резким и сладким, налетел на Дарина. У Тохты от вони даже в глазах помутилось, зато Дарин, как и все люди, был не так восприимчив к запахам и успел среагировать: отскочил и выхватил из кармана мятую пачку с солью — как и учил Тохта. Он вчера все уши прожужжал, рассказывая, что соль — первое средство против нечисти.
— Дарин, ты что? — удивленно спросила «нечисть».
…Только когда Тохта залез в кусты и хорошенько прочихался, мир вокруг снова обрел запахи. Кобольд немного успокоился: чуялось пока что не так хорошо, как мгновением раньше, но он знал: минут через пять чутье восстановится окончательно.
Тохта повозился в зарослях, устраиваясь поудобней, сел и с ненавистью уставился на тощую и длинную девицу, оживленно болтавшую с Дариным. Девица выглядела очень странно: во-первых, ее короткие волосы торчали во все стороны, а, во-вторых, каждая прядь была выкрашена в ярко-красный цвет. Левое ухо украшало три серебряных колечка и еще одно, тоже серебряное красовалось в ноздре. Разглядев кольцо в носу, кобольд слегка насторожился: это же обычай гоблинов из предгорий! Это они по два и даже по три кольца в нос вдевали, а уж если в ноздрях все пять колец насчитаешь, то с таким гоблином разговаривать надлежит уважительно и помнить, что перед тобой — вождь! Наморщив лоб, Тохта пристально оглядел девицу и успокоился. Нет, не гоблин. Совсем не гоблин!
И, сделав такой вывод, кобольд снова разозлился. Ишь, нашла время шутки устраивать! Странная тут все-таки у людей манера здороваться: подкрадываться сзади и, точно пикси, напрыгивать! У Тохты даже лапы затряслись от злости. А вот цапнуть бы тебя за ногу как следует, мигом бы пропала охота людей пугать…
Он потер лапой нос и прислушался к разговору.
— Куда идешь? — спрашивала девица.
— Я-то? — Дарин покосился на кусты. — Да так, по делам! Тороплюсь, знаешь…
— А где твоя собака? — девица покрутила головой. — Слушай, это, правда, африканская ищейка?!