Кобольд только фыркнул в ответ.
— «Возникновение арбалета теряется в глубокой древности. Наиболее старые источники, в которых это оружие упоминается, относятся к эпохе древних греков и римлян»… так, ну и зачем он мне это пишет? — недовольным тоном проговорила Гингема. — Все профессора страдают многословием, это что-то вроде профессиональной болезни. Так привыкаешь студентам все объяснять и растолковывать, что… — она покачала головой. — Чем же замечателен этот арбалет?
Некоторое время Гингема читала молча, потом воскликнула:
— Оказывается, из него можно уничтожить призрака или оборотня! Там в коробке — серебряные болты, пять штук. Пятнадцатый век, между прочим… что ж, вот и опробуем на вурдалаках.
Она пробежала глазами строчки.
— «Из этого арбалета был убит призрак по прозвищу Продавец кож. По легенде, в шестнадцатом веке во время Ливонской Войны печально прославился своей жестокостью один шведский полководец. Как-то раз, когда его солдатом не хватило сапог и кожи для их изготовления, он, не колеблясь, приказал своим воинам убивать пленных и сдирать с них кожу на сапоги. Приказ был неукоснительно выполнен, сапоги пошиты, а излишки — выгодно проданы. Когда же полководец умер, то сам дьявол проклял его и повелел ему после смерти разьезжать по ночам до тех пор, пока кто-нибудь не согласиться купить у него человеческую кожу. Говорят, осенними ночами частенько можно было видеть закованного в латы всадника, с притороченными у седла тюками кожи.
Конечно, вряд ли кто-то отважился бы на покупку, ибо купивший кожу сам занял бы место призрачного всадника».
— И что? — тявкнул кобольд, слушавший историю с горящими глазами.
— Нашелся человек, который не побоялся устроить охоту на Продавца кож. Уничтожил как раз из этого арбалета.
— Тохта, ну, дай же посмотреть! — взмолился Дарин. Кобольд с неохотой передал ему арбалет.
— Оказывается, я, мирный меняла, соскучился по оружию! Чтоб меня крысы сожрали — с оружием в лапах я чувствую себя отважным и опасным воином, кобольдом-убийцей! — он горделиво посмотрел на людей.
— Ты за свою жизнь только крыс убивал, так что насчет отважного воина — это ты загнул… — бестактно заметил Дарин, с любопытством рассматривая арбалет. Тохта ревниво наблюдал, как приятель изучает «излюбленное оружие кобольдов», а затем вынимает из коробки серебряный болт.
— Интересная штука… а как заряжается? Охотник на призраков, надо же!
— У вас тоже все это было, — возбужденно тявкал кобольд. — И вампиры, и призраки, и оборотни!
— Было, было, — не стал спорить Дарин, возившийся с арбалетом. — А, может, и до сих пор есть. Ты же смотрел вчера «Охотников за привидениями»?
Тохта презрительно фыркнул.
— Как тетива натягивается?
— Там крючок есть, — бросил кобольд.
Гингема перевернула еще одну страницу письма.
— Что ж, надеюсь, на поприще охотников за привидениями нас ждет успех!
Щелкнула тетива, арбалетный болт свистнул, и белый фарфоровый светильник на стене разлетелся вдребезги.
В комнате мигом воцарилась мертвая тишина. Дарин с арбалетом в руке, Тохта с разинутой от изумления пастью, Гингема, прерванная на полуслове — все словно окаменели.
Первой пришла в себя Гингема. Сдвинув брови, она бросила сердитый взгляд на разбитую лампу, на арбалетный болт, застрявший в стене, и повернулась к Дарину. Ее грозный вид не предвещал ничего хорошего.
— Алла Всеволодовна, я нечаянно… — промямлил Дарин. — Тут спусковой крючок такой… э…
Гингема выразительно промолчала.
— Я как-то не подумал…
— Вот именно, — сдержанно проговорила, наконец, она. — А не мешало бы думать иной раз. Ладно, — сменила Гингема гнев на милость. — Гм… не будем считать это дурным знаком! Тохта, забери у него арбалет и больше не давай. Под твою ответственность, понял? А любители портить чужие стены пусть топают на кухню, несут веник и совок и занимаются уборкой.
Кобольд, не скрывая радости, забрал у Дарина арбалет. После того, как осколки стекла и куски штукатурки были убраны, Гингема принялась читать письмо дальше.
— Так, ну, что он еще прислал? Ну-с, посмотрим, что у нас здесь, — она кивнула на продолговатый предмет, завернутый в мешковину и обмотанный клейкой лентой. — Вероятно, тоже арбалет или другая средневековая диковинка.
— Я знаю, я знаю! — заторопился Тохта. — Это, наверное, лук и стрелы!
— Если там лук и стрелы, то я — пас, — мрачно сказал Дарин, вернувшись из кухни. — Лучник из меня, прямо скажем, никакой.