Дарин прихватил свечу и молча направился к двери.
— Не хочешь посмотреть? Ладно. Ну, а что сейчас ты делать собрался? — поинтересовалось зеркало.
— В комнате Дадалиона есть несколько книг. Хочу глянуть, пока его дома нет.
Зеркало сокрушенно вздохнуло.
— Пойди, глянь. Что ж, мне приятно было с тобой познакомиться, и я с удовольствием стану показывать твое отражение всем желающим, — сказало оно в спину Дарину. — Для вразумления, так сказать. В назидание!
Тот обернулся.
— А в чулан?!
Когда Дарин вернулся в гостиную, Тохта и Фендуляр шепотом разговаривающие за столом, тут же умолкли.
— Ну? — спросил кобольд, что-то жуя.
Дарин развел руками.
— Ничего не нашел, блин! Хочу пару книг из комнаты Дадалиона посмотреть.
Тохта закатил глаза.
— Видит небо, меньше всего на свете я хочу узреть повелителя ламий, — сказал он, поспешно прожевав кусок. — Но я бы не пожалел сочной жирной крысы, если б он прямо сейчас появился на пороге и забрал проклятый амулет!
Фендуляр заморгал глазами.
— Зачем повелителю ламий твоя крыса? — озадаченно спросил он.
— Пока этот любопытный, — продолжил кобольд, тыча лапой с зажатой в ней костью в сторону Дарина. — Не раскопал чего-нибудь на свою голову!
— Да, да, — поддакнул призрак. — Тохта, а вот насчет крысы я что-то не понял… это ты к чему сказал?
Дарин упрямо закусил губу.
— Нет уж. Сперва я узнаю, что к чему, а потом пусть Тесс появляется. Не раньше!
— Он в любую минуту может явиться, — тявкнул кобольд, отмахиваясь от вопросов назойливого Фендуляра. — Хоть сейчас!
— Сейчас? Нет, пусть подождет немного.
Тохта в изумлении уставился на парня.
— Подождет?!
— Ну да. А что такого? Вот повешу на дверь табличку «Не входить» — да и все! Должно подействовать, а?!
И он направился к лестнице.
Кобольд проводил парня взглядом и в задумчивости почесал за ухом.
— Честное слово, Фендуляр, люди иногда бывают глупее овражных гномов, — доверительно сообщил он. — Сам посуди: у повелителя ламий какие-то планы насчет амулета и Дарин, этот слабоумный детеныш тролля, намерен принять в них самое живейшее участие!
— Он скоро примет в них самое мертвейшее участие! — рявкнул призрак, заколыхавшись в кресле грозовым облаком.
— Чувствую, накроется моя меняльная лавочка возле Тисовой рощи, — озабоченно проговорил Тохта. — А как хорошо все складывалось…
Он покачал головой, вытащил из-за горшка с цветком полуобгоданную крысиную лапку и приступил к ужину.
… В спальне Дадалиона, в отличие от комнатушки Дарина, царил полный порядок. Шкатулки и ларцы с бумагами стояли на столе, а не на полу и не под кроватью, постель была аккуратно застелена, а одежда, как и полагается, развешана на стульях, а не свалена, как попало в корзину для белья. Возле окна находился красивый резной сундук: в нем Дадалион хранил самые редкие и по-настоящему ценные предметы из своей лавки. Сундук был снабжен замком, ключа же к нему Дарин никогда не видел — Дадалион обходился без него.
Парень поставил свечу на стол.
— Привет, Кланк. Открой-ка сундук на минутку.
— С какой стати? — откликнулся кто-то сварливым скрипучим голосом. — Ты даже поприветствовать, как того приличия требуют, не можешь, а я тебе сундук открывай? Вот что за слово такое «привет»?
— Нормальное слово, — нетерпеливо сказал Дарин. — Так сказать, сокращенный вариант от «приветствую, желаю процветаяни». Ну, давай, открывай сундук. Мне срочно надо…
— Срочно? — отозвался невидимый собеседник. — Что за спешка? Я — замок, а знаешь ли ты, в чем предназначение замка? Охранять от посторонних то, что находится…
— Знаю, знаю. Но я же не посторонний! Дадалион запирает сундук от воров, а я…
— Гм… — отозвался Кланк. — Мы, волшебные замки, сами решаем, кому открыть, а кому нет. И мы любим, когда нам оказывают должное почтение и уважение. А, помнится, когда ты зашел в эту комнату в первый раз, ты разговаривал со мной не очень-то почтительно, а? И помнится, ты назвал меня… — Кланк умолк, словно припоминая. — Ты назвал меня «неодушевленным предметом»?!
— Блин! Да я тогда первый раз в жизни увидел говорящий замок! Было от чего опешить! Вот и ляпнул, не подумав.
— «Предметом», — выразительно повторил замок. — Да еще «неодушевленным». Никто в жизни так меня не оскорблял.
— Я же извинился! Извинился несколько раз подряд! Мне как-то странно было разговаривать с замком, — признался Дарин. — Непривычно. Но теперь-то я понимаю…