Вдруг рядом раздался стук каблуков.
— Что с тобой? Что произошло? — снизу раздался чуть детский, но твердый голос.
Коля опустил взгляд. Это была их новая «училка». Та смотрела на него так, словно хомячок пытался подражать овчарке. Это смотрелось так, что… в иной раз он мог бы не удержаться и скатится под стол от смеха, но сейчас… было не до смеха!
— Все нормально. Я в порядке… — Коля попытался отстраниться.
— Ну же, покажи глаз! — Она ухватила его за руку и потянула на себя. Ее движения были какие-то хитрые, он и опомнится не успел, как оказался на стуле, а училка уже рассматривала глаз. — Вроде все в порядке. Глазное яблоко цело, лишь покраснение.
Она отпустила его, и он рефлекторно протер глаз.
— Но на всякий случай надо провериться. Останься после классного часа, сходим в медпункт.
«Медпункт? Это нехорошо…» — Коля взял на заметку, что ему надо будет немедленно свалить с окончанием урока. Нельзя допустить, чтобы его кто-то осматривал его тело.
Коля оглянулся и встретился взглядом с Толяном. Тот ухмыльнулся, высунул язык и демонстративно-медленно провел пальцем по горлу. Рожа ублюдка была не менее симпатичной, чем троллиная. Была бы возможность, Коля с удовольствием в нее разрядил бы пару абилок из Игры. Жаль в реальности нет таких удобных возможностей…
Более того, в чертовой реальности слишком много других забот. Его взгляд снова упал на тетрадку. Некогда ему с этими уродами возиться…
Глава 29
Бандитские деньки
Бандитский лагерь — удивительное место. Пожалуй, наиболее удивительное из всех, где когда-либо бывал Коля. Кто бы мог подумать, что в одном месте одновременно могут сосуществовать самые противоречивые вещи.
Достаточно посмотреть налево, как увидишь рядовых бойцов, тренирующихся без устали, лишь меч в руках и сверкает. А посмотришь направо и видишь, как средь бела дня, у палатки растянулись несколько тел в состоянии полного «одупления», от которых перегаром за десяток шагов несет.
Снова взгляд налево — у какой-то палатки играют дети-рабы, а пара женщин с улыбками присматривают за ними, занимаясь хозяйством. Взгляд направо — женщина закрывает собой лежащего ребенка, в то время как по ней самой, плеткой проходится какой-то боец с садисткой улыбкой на устах.
Разумеется, такую картину можно увидеть не везде, но были тут отдельные «зоны», где подобное разнообразие не было редкостью. «Зоны» эти возникали на пересечении неких «территорий», на которые был разбит весь лагерь. И в данный момент Коля как раз прохаживался по границе двух таких зон — «Южной» — владений «Рыжебородого Танка» — здоровяка, который ходит закованный с головой в железо и орудует огромной двуручной секирой — воистину «Танк»! И «Восточной» — владений «Мрачного Жнеца» — крипового перца, что носит маску в форме клюва и может поднять из могил кучу вонючих зомбаков — воистину «Жнец»!
Особого фаворатизма у него не было ни к одной из сторон. Да и знакомые у Коли имелись в обоих частях лагеря, и дела он мог вести и с теми, и с теми. И как раз сейчас, кажись, наклевывалось одно такое интересненькое дельце…
— Пришел, значит, Крыска… даже не убежал. Уважаю!
Завернув куда-то в сторону восточных палаток, Коля встретился лицо к лицу со здоровенным бандюком. Крупнее Коли раза в полтора, толстая бычья шея, лысая башка, телосложение покруче, чем даже у терминатора. Возникало ощущение, что перед ним уменьшенная версия Монаха.
«Фанат, что ли?».
— Уважаю… — вдруг ухмылка того растянулась в оскал. — Крыска, ты правда думал, что я так скажу⁈ Ха-ха-ха! Ну ты чувырла! Этот кретин тупо сам приперся сюда, в одиночку! Вот идиот! Видали, народ⁈ Ха-ха-ха! Тот дико заржал, и его поддержал еще пяток бандюков из «группы поддержки».
«Какая знакомая картина…»
Тот поднял руку, и все тут же заткнулись.
— Крыска… неужто таким самоуверенным стал, раз придурка Борзого не стало? Тебе дико повезло, раз смог разобраться с этим кретином, но ты кажись так и не понял своего везения! Ну ничего, мы поможем понять…
«Ох-хо, пожалуй, надо еще постараться, чтобы задвинуть более шаблонную речь. Когда он уже перейдет к делу?»
— Знаешь, Борзый мне вообще-то денег должен был. А ты его грохнул… понимаешь к чему я виду? Говорят, ты неплохо поднял баблишка после рейда. Делиться надо уметь со старшими товарищами. И вон того пухлого мешочка у тебя на поясе, пожалуй, будет достаточно… на первое время.
«Да он не изменяет стереотипам. Прямо „образцовый гопник-бандюк“!» — Коле задумался, не поаплодировать ли ему.
— Но для начала, мне не нравится, как ты на меня смотришь. Раз ты Крыска, то и должен смотреть, снизу-вверх, как и положено грызунам! — тот махнул рукой. — Орк, тебя одного хватит, возьми его!
«Ну наконец-то…» — Коля думал уснет, проходя через эти шаблонные диалоги-события.
— Ну все Крыска, тебе конец! — воскликнул один из пятерки бандюков, с особо уродливой рожей, на которой красовалась лишь половинка носопырки, и направился к нему. Коля чувствовал, что именовать это чудо «Орком» — оскорбление для Орды, которую он почитал на старой родине в Игре, а потому решил, что он будет «Свинкой».
…30 секунд спустя.
— Да ты ублюдок, стой на месте! Верткий зараза… — У «Свинки» возникли непредвиденные сложности.
…1 минуту спустя.
— Ауч! Кровь! Ты, ублюдок, посмел пустить мне кровь⁈ Ну все, я сейчас буду серьезен! — «Свинка» разозлилась, что Коля попыталась поправить его носопырку, кулаком продавливая ее в черепушку.
…2 минуты спустя.
— Ауч! Больно! Тварь! Как ты посмел! Больно-больно-больно! Мой НОС! — орал он, зажимая морду. — Ну все, хватит играться, народ, давайте все вместе! — вся толпа, кроме главаря бросилась вперед.
…5 минут спустя.
— Ауч! Больно! Прости! Не надо больше! Пожалуйста! МОЙ НОС! — ×5 хор.
Каждое из пятерки тел выло, катаясь по земле примерно одно и тоже. Почему? Все просто, Коле лень было давать каждому из них отдельное прозвище, а потому решил, что они будут носить имена «Свинка — 1,2,3,4,5». Рожи у всех как раз были подходящие, но имелась проблема, нос подходящий был лишь у одного. Коля решил исправить этот непорядок, и теперь вся пятерка могла похвастаться одинаковыми, аккуратненькими, свежевыделанными, полунаспопырками — ручная работа однако!
— На вас жалко смотреть! Свора неудачников! Орк, ты меня разочаровал! Все всегда приходится делать самому… — наконец «босс» решил сам взяться за дело и поднялся с пенька.
Это тело возвышалось на полторы головы выше Коли. Кулаки величиной с дыню. Рельефная мускулатура пробивалась даже через кожаные доспехи!
Тот замахнулся кулаком, целясь точно Коли в лицо. Хороший, выверенный опытом удар. Он был быстр и стремителен, а также содержал в себе большую часть веса этой туши. Пожалуй, в прошлом, хватило бы лишь легкого тычка от такой махины, чтобы Коля «отлетел в мир иной». Но сейчас…
…тот был невероятно медленным. Коля мог ощущать каждое колебание воздуха, каждое мышечное сокращение от этой туши. И уж точно нетрудно было предугадать траекторию удара.
Он пропустил его мимо себя, отклонившись в сторону.
— Хо! А ты не так плох! Может зря я на Орка наехал… ну ладно, теперь буду серьезней!
Тот разразился градом ударов — быстрых и стремительных! Он даже не брезговал использовать финты — он шел на все, лишь бы задеть Колю! Но после его града ударов, все что он мог поймать — лишь воздух. Коля легко отклонялся с траектории каждый его выпад, а на финты даже не реагировал, будто наперед знал о них.
— Ублюдок! Крыска! — дыхание того участилось. Видать, Силу он качал в ущерб Телосложения, а потому и выносливости мало. — Да что ты за верткая тварь… если не трус, попробуй принять мой удар, как настоящий воин! Нехер уклоняться, как сыкло! — Новый удар последовал в лицо.
Коле было очень интересно, как он додумался до связи «воин» = «принятие ударов». Видимо, он воинами считал только тех, кто смиренно принимает роль отбивной груши — очень удобное понятие «воина» он себе придумал. Впрочем… почему бы и нет?