— Точно!
Туман был повсюду. Он душил собой последние остатки света и воздуха вокруг Риган. Казалось, эта мгла старалась прилипнуть к ее коже и проникнуть внутрь. В огненных сполохах она разглядела очертания гор, в которых сразу же признала Кэрн-Тул. Но виднелись и другие, несущие мир ее сердцу и вызывающие безмятежную улыбку на лице. Горы Фоннеа. Ее дом.
Риган в ужасе отступила назад, потому что внезапно на нее уставилось страшное лицо. Белые волосы сливались с туманом, но бледная кожа и пронзительные белые глаза находились прямо перед ней. Губы изогнулись в злобном ворчании и казались спутанными в клубок, а лицо источало злобу и ненависть.
Дейрдре.
Лицо драу исчезло, и на его месте возникло другое, поражающее своей неповторимой красотой. Голубые глаза были чисты и излучали сияние, а волосы женщины сверкали золотом. Она казалась двойником Дейрдре стой лишь разницей, что от колдуньи веяло холодом и злобой, тогда как от этой женщины исходили тепло и радость жизни.
Риган тщетно порывалась вспомнить имя этой женщины, но оно все время ускользало из ее памяти. И чем отчаяннее Риган старалась его вспомнить, тем сильнее на нее накатывались волны мучительной головной боли.
Наконец лицо женщины исчезло.
Риган вытянула руки, чтобы прикоснуться к прекрасному видению и возвратить его обратно. Она словно проваливалась в бесконечном падении в окружающую мглу. Клубящиеся дымные спирали завлекали ее в непонятную трещину. Риган пыталась закричать, но ни единого звука не смогло сорваться с ее губ.
Она отчаянно замолотила руками, почувствовав, что прикоснулась к чему-то неизвестному, и это неизвестное не отпускало. Но перед глазами ничего не было, кроме тумана.
Хотя нет, там был голос. Ее собственный голос: «Ты знаешь, как снять заклятие».
Риган внезапно вырвалась из кошмарного сна, потому что сердце было готово выпрыгнуть из груди. В темной спальне царила мертвая тишина. Конечно же, в реальности здесь не было ни тумана, ни женских лиц. Не было даже воспоминаний.
Но услышанный голос продолжал будоражить ее разум.
Сев на кровати, Риган отбросила прочь покрывало и почувствовала себя совершенно невыспавшейся. Даже осознав, что уже бодрствует, она не сразу смогла сбросить с себя остатки сна.
Гэлен так и не пришел к ней и, возможно, не придет больше никогда. Может, оно и к лучшему. Будучи убежденной, что в словах Мейри нет ни слова правды, ей хотелось доказать и старейшине, и всем остальным, что она способна принимать собственные решения без участия Гэлена.
Выглянув в окно, она убедилась, что до земли совсем недалеко. Риган оделась, причесала волосы, прежде чем перевязать их шнурком, и торопливо пробралась на кухню.
Кара говорила ей, что все женщины собираются там каждое утро, но Риган надеялась, что еще слишком рано и никто из подруг не остался на кухне на ночь. Своим спасением от вчерашнего позора она должна была быть обязана только им. Риган совсем не представляла, что ей делать с Мейри, зато подруги представляли. Более того, посовещавшись, они посоветовали Риган держаться пока от Гэлена в стороне, хотя сомневались, что он сам не подойдет к ней первым.
Риган знала мужчин такого типа. Гэлен боролся с силой своего внутреннего бога, как, впрочем, и все остальные Воители Маклауда. В глубине души она была уверена, что Гэлен был и останется честным и добрым при любых обстоятельствах.
Зайдя на кухню, она убедилась, что там пусто. Риган вздохнула и прислонилась к стене. Увиденный сон все еще владел ее сознанием. Как он все-таки отличался от того, что ей снилось раньше! То были места и люди, которых она, казалось, знала прежде, поэтому словно переживала какие-то события заново. Но этот туман не был похож ни на что.
Новый сон принципиально отличался от предыдущих видений.
Во-первых, эта женщина. Риган была убеждена, что знакома с ней и виделась много раз. Однако имени ее она совершенно не помнила. Оставалось только чувство того, что эта женщина хранит в себе что-то очень важное. Во-вторых, ее собственный голос, утверждающий, что она знает, как снять заклятие.
Всю жизнь Риган всегда доверялась инстинктам и мыслила, доверяясь интуиции, поэтому находилась сейчас в тупике, осознавая, что не знает о заклятии абсолютно ничего. Как же тогда его можно снять? Тревога и ощущение чего-то глубинного, поражающего своей громадностью, не хотели выпускать ее сознания. Ведь время не ждет, и у нее не так много времени, чтобы снять волшебные чары.
Но как?
— Риган!
Обернувшись, она увидела Соню, стоящую в дверном проеме.
— С тобой все в порядке?
Риган принялась нервно теребить юбку, чувствуя необходимость рассказать обо всем, донести до всех то, что ее время на исходе.
— Я видела сон. Мне примерещилась Дейрдре и еще какая-то другая женщина. Не знаю, кто она, но чувствую, что она мне чрезвычайно важна. А потом… — Тут Риган запнулась, ее дыхание сбилось. — Потом я услышала собственный голос, говорящий, что могу снять с себя это заклятие.
В янтарных глазах Сони промелькнула крайняя озабоченность.
— Если друид видит такой сон, это неспроста. Такое нельзя оставлять без внимания.
— Я с тобой полностью согласна, но дело в том, что совершенно ничего не знаю про это заклятие.
— Это придет к тебе само, уверена.
— Молю Бога, чтобы ты оказалась права.
Соня сделала движение, собираясь уйти, но внезапно остановилась. Голова женщины склонилась набок, а глаза закрылись. Риган осталась рядом, непроизвольно оглядываясь вокруг в надежде, что появится Кара или Маркейл, в конце концов — кто-нибудь, кто объяснит ей, что происходит.
— Соня, ты жива?
Женщина-друид хранила молчание, и вопрос повис в воздухе.
— Соня, ты меня пугаешь!
— Я слушаю, — наконец прошептала Соня. — Деревья пытаются что-то мне сказать.
Риган замолчала и стала ждать продолжения. Заинтригованность происходящим росла с каждым мгновением. Наконец Соня открыла глаза и, ошеломленно моргнув несколько раз, бросилась в зал.
Кинувшись следом за ней, Риган остановилась на пороге, увидев Куина и Маркейл. Его руки лежали на животе жены. Он стоял совсем рядом и шептал ей на ухо что-то такое, что заставляло ее улыбаться.
— Мне необходимо выслушать, что говорят деревья.
Услышав голос Сони, Куин вздрогнул.
— Ты же знаешь, Соня, как это опасно. Рисковать собой, находясь за пределами щита, выставленного Айлой, чревато пленом, а может быть, и смертью — Дейрдре не спит и держит ухо востро.
— Деревья зовут меня, — возразила Соня, — мне необходимо их выслушать.
— Переговорю с остальными, — сказал Куин, целуя Маркейл в щеку, — но, боюсь, тебе могут не позволить.
Куин отодвинулся в сторону, позволяя Соне войти в зал. Риган шагнула следом, рассматривая присутствующих, выражение лиц которых говорило о сочувствии. А вот Соня, понимавшая, что ее просьба лишний раз озаботит обитателей Маклауда, выглядела смущенной.
Брок, вошедший в холл, заставил Соню приостановиться. Риган заметила, насколько сосредоточен его взгляд и то, как легко Соня воспринимает его появление, легче, чем кого-либо из присутствующих.
Пока Соня сообщала Броку о необходимости переговорить с деревьями, Риган искала взглядом единственного мужчину из собравшихся Воителей, который ее интересовал. Гэлена. Сердце подпрыгнуло в груди, когда она наконец увидела его изможденное мрачное лицо. Это было лицо человека, не спавшего много дней.
Ей очень хотелось подойти к Гэлену и поведать о ночном видении. Может быть, он снова захотел бы взять ее под свою опеку, как делал всегда. Но, не успев сделать и шага, она услышала глухой бас Брока, заставивший Риган остановиться.
— Нет, Соня! — Его голос поплыл над головами рыжеволосых друидов. — Слишком опасно покидать защиту. У нас нет права подвергать угрозе ни одного друида, пока Дейрдре только и ждет малейшей оплошности с нашей стороны.
— Это слишком важно, Брок.