Фрэнк сидел в комнате, полутемной от мрачного света серого дня. И пустота поглотила его. Для него все было кончено. И последняя надежда, смутным огнем загоревшаяся вдалеке при появлении Вайноны, погасла и смешалась с беспросветной тьмой.
Ему казалось, что он находится в этой тьме много-много дней и ночей, а мимо него проносятся огни города, голоса и лица, но среди них не было ее лица. Он больше не мог его вспомнить… Он шел за ней, видел, как колышется подол красного платья и легкие пряди темных волос, она обернулась к нему, но лица он различить не мог.
Через час или два, он понял, что стоит посреди улицы, и со всех сторон, к нему и от него, двигаются люди, проходят мимо, не замечая существования этого человека, Фрэнка Вудлена.
И снова пошел дождь.
В пять Фрэнк был в адвокатской конторе. Семья Крейнов была уже в сборе: Сильвия, бывшая жена Гилберта, дети – Чарльз и Ханна, жена Чарльза, Катрин. Нотариус зачитал завещание, из которого стало ясно, что свое огромное состояние Гилберт поделил между женой, Катрин и тремя детьми. Оказалось, что уже все Крейны знают о существовании Вайноны.
– Думаю, вы все понимаете, что этой проходимке еще придется доказать, что она дочь старика, – Чарльз был в бешенстве. Он ненавидел Вайнону. Это было очевидно. – Я сделаю все, чтобы она ничего не получила.
Катрин хотела успокоить его:
– Чарльз, прошу тебя, не будь таким жестоким.
Но ее слова только разозлили Чарльза еще больше. Он резко повернулся к своей жене и решительно двинулся в ее сторону. Фрэнк понял, что он хочет ударить ее. Он быстро встал между Катрин и Чарльзом. Сильвия была в отчаянии, было ясно, что она тоже боится своего сына. Только Ханна была еще способна не поддаваться его давлению.
– Я не позволю тебе запугивать семью, – Фрэнк чувствовал, что его охватывает страшная ненависть и омерзение к Чарльзу Крейну. У него не оставалось никаких сомнений, что тот страдает психическим заболеванием.
– Если будешь стоять на моем пути, то я тебя уничтожу, я убью тебя прямо здесь.
– Так же, как убил Вайнону Сирин?
– Что? – Чарльз или правда не знал о ее смерти, или же очень хорошо играл.
– Убил? Эта девушка убита? – Ханна была потрясена этим известием. Впрочем, как и Катрин с Сильвией.
– Да, она погибла. Тебе придется обеспечить себе хорошее алиби, Чарльз Крейн.
– У тебя нет никаких доказательств, что это мог сделать я. Но ты не представляешь, как я рад, что она сдохла, когда найдешь ее убийц, сообщи мне, я хочу выразить им свою благодарность.
Фрэнк смотрел, как Чарльз омерзительно ухмыляется. Больше он сдерживаться не мог. Он размахнулся и ударил своего врага. Женщины вскрикнули. Нотариус уже собрался вызвать охрану, но Катрин вцепилась в руку Фрэнка:
– Фрэнк, прошу тебя, остановись.
– Он не стоит того, чтобы тратить на него свои силы, – Ханна положила руку на плечо Фрэнка.
Он обернулся и посмотрел ей в глаза.
– Найди убийцу этой бедной девушки, и если им окажется Чарльз, то никто из нас не встанет на его защиту.
Чарльз медленно поднялся, отплевываясь кровью. Он испугался расправы:
– Я ухожу, но знай, тебе это не сойдет с рук, я уничтожу тебя, ̶ он подошел к двери.
– Тебе пора возвращаться в психушку, Чарли, – Фрэнк знал, что на этот раз победил он, но понимал, что теперь Крейн объявит ему войну и будет мстить.
Вдруг Сильвия поднялась со своего места и шагнула вперед.
– Чарльз, я долго терпела и шла тебе навстречу, но теперь понимаю, что тебе больше нельзя видеться с детьми, я знаю, что ты можешь причинить им вред. Тебе нужна помощь врачей…
Но Чарльз не стал слушать ее и вышел из офиса.
– Да… – нотариус явно был обескуражен происходящим. Он был привязан к этой семье. – Если вы опасаетесь Чарльза, то я могу предоставить вам свой особняк, там вы будете в безопасности, которая угрожает вам с его стороны, пока завещание не вступило в силу…
– Да, мы, пожалуй, примем ваше предложение, – Ханна была настроена очень решительно и бесстрашно. – Нужно скорее перевезти туда детей, они сейчас за городом с няней.
– Если вам нужна моя помощь…
– Спасибо, Фрэнк. Не беспокойся, с нами все будет в порядке, – Сильвия кивнула ему. – Мы правда сожалеем, что эта девушка погибла, в конце концов, она была ни в чем не виновата ни перед нами, ни перед Чарльзом.