В отличие от наших детей, сын Бориса в неведомые дали не рвался. Учился в университете на не особенно престижном юридическом факультете, готовясь пойти по стопам отца. Оказалось, что Борис тоже увлекается старым оружием. Причем, знает о нем побольше, чем я. Только что не делает его копии. С его помощью мы даже запустили в мастерских несколько новых изделий. Словом, подружились. Было даже как-то странно, что первое время мы жили без Бориса и его семьи. Люда с Ларисой просто стали ближайшими подругами. Даже профессии у них оказались близкие. Люда в этой реальности преподавала музыку, а Лариса живопись и фотографию. Меня же Борис все активнее вытягивал на рыбалку. Мои уверения, что рыбак из меня, как из слона балерина, на него впечатления не производили от слова совсем.
В какой-то момент я сдался. Съездили раз-другой. И хотя к самой рыбалке я не пристрастился, но поездки мне понравились. Все же вырваться на природу после мотания по мастерским, постоянных переездов и перелетов по всему шарику, переговоров и прочих деловых мероприятий, было очень здорово. Да и по уровню комфорта наша рыбалка не шла ни в какое сравнение и с XVII веком, и с прошлым вариантом века XXI.
Расставлялся шатер, который в свернутом виде легко помещался в багажнике. Внутри мы ставили вполне комфортную палатку, очаг, даже два кресла со столиком. Отбыв положенное время с удочкой в руке, я шел кулинарить под полог, куда не залетала ни мошка, ни комары. Зато вечером мы включали лампочку с питанием от генератора, накрывали столик, разливали ушицу, доставали городские разносолы, ветчины и сыры, которые здесь воспринимались, как вполне диковинные и почти праздничные блюда, ставили на стол холодную водочку и… начиналась жизнь. Такая, знаете, неспешная, вкусная, простая. Все, как я люблю.
Вот и в эти выходные мы собрались на озеро Болонь. Причем, не вдвоем, а с нашими любимыми и на целую неделю. По такому поводу я даже заказал два номера в гостинице поблизости. С любимыми, конечно, рай в шалаше и палатке, но только, если нет ничего лучше. Собственно, по этому поводу Борис и звонил. Оказывается, он уже минут пять стоял у нас под окнами. Вот, блин, незадача. Деньки перед поездкой выдались напряженные, и я про все забыл. Вскочил и обнаружил, что забыл о поездке только я. Люда уже одетая стояла над сумкой со сложенными вещами.
– Вставай соня! Завтрак я с собой уложила. На стоянке где-нибудь поедим. Лариса мне уже телефон оборвала.
Я вскочил и почти по-военному кинулся собираться. Ну, не за сорок пять секунд, но за пару минут натянул джинсы, майку, куртку. Запихнул по карманам ключи, телефон, кошелек, прочие необходимые в дороге вещи. Короче говоря, через пять минут мы вышли из дома.
– Наконец-то! – приветствовала нас Лариса, стоящая возле их машины – Здоровы вы спать.
– Ну, – потупился я – Бывают в жизни невероятные события. Проспал, каюсь.
– Хватит трепаться – оборвал нашу пикировку Борис – И так уже из графика выбились. Поехали.
Мы оседлали своего железного коня и помчались на отдых. Ехать было изрядно: около пятисот километров. Поначалу долго выбирались из города на Пермскую трассу. Хоть и стоит там шестиполосная дорога, но и желающих в выходные выбраться на природу немало. Потом, уже на трассе помчались во всю прыть. В моем прошлом трястись нам было часов двенадцать, не меньше. А дорога была, как бы это сказать, чтобы без мата – плохая была дорога. Теперь же автобан был просто сказочный. Машины не ехали, а летели. Думаю, что часов за пять домчим, если, конечно, не случится чего.
Промчали мимо Князе-Волконской. В этой реальности князь Михаил Сергеевич Волконский, сын сосланного Сергея Волконского – стал не чиновником по особым поручениям губернатора Восточной Сибири, а выборным воеводой, а позже и губернатором Приамурья, участвовал, как и прошлом варианте, в Амурской экспедиции 1849–1855 годов. Правда, экспедиция эта была немного иной. Тогда русские отряды из Приамурья вместе с отрядами китайских повстанцев смогли сбросить ярмо маньчжурского владычества и остановить интервенцию европейских держав, призванных императором. По мне, так вполне героическое дело, за которое не только небольшой поселок, но и изрядный город назвать не жалко.
Тогда же, кстати, был заложен город Владивосток. Первоначально он был крепостью и военной базой, прикрывавшей, как и Порт-Артур, Северо-Восток Китая и Приамурье от возможной агрессии «цивилизаторов». Правда, Порт-Артур и остался больше военным центром. Все остальное оттянул порт Дальний или Далянь, к которому пролегла железная дорога, сегодня ставшая скоростной трассой. А вот Владивосток быстро перерос крепость, став не окном или форточкой, а вполне широкими и гостеприимно распахнутыми Россией «воротами в Азию».