За последние три месяца я провел немало ночей на этой крыше, наблюдая за ней. В первый раз я оказался здесь, когда последовал за ней после того, как покончил того гада с караоке-бара. Как только я увидел, что моя девочка вошла в здание, я совершил свой обычный обход района, а затем проник на эту крышу и просто наблюдал за ней. Теперь это стало частью моей рутины. Проверял все вокруг ее дома, чтобы убедиться, что нет ничего подозрительного. Забирался на эту крышу через узкую улочку от ее дома. Провел несколько часов, наблюдая за ней.
Просто наблюдал, потому что если я узнаю о ней что-то большее, это может означать, что я никогда не смогу избежать ее притяжения. Таким образом, я мало что знаю о своей девочке, кроме того, что замечал во время своих наблюдений.
Чаще всего по вечерам она читает или работает на ноутбуке. Думаю, она возможно что-то изучает. Поскольку она все еще работает в ветеринарной клинике, я думаю, что это как-то связано. Она любит музыку. Однажды вечером она два часа убиралась у себя дома и, пока пылесосила, вытирала пыль и мыла окна, танцевала под песни, которые я не мог слышать. Я представил, как бы она звучала — не в такт и не синхронно — и почувствовал, как мои губы растягиваются в улыбку. Потом, как-то вечером, я наблюдал, как она ухаживает за растениями. Она расставляет горшки в ряд у своего окна, где они выставлены на видном месте, как заветные украшения. Я думал, девушки любят цветы, но ее "сад" — это просто куча зеленых листьев. Тем же вечером она потратила двадцать минут на полив заросших сорняков.
У нее есть несколько подруг, которые иногда собираются у нее дома. Ее сестра или кузина, кем бы ни была та молодая девушка из караоке-бара, однажды подъехала на такси. Она поднялась, неся два больших бумажных пакета. Я предположил, что она принесла еду на вынос, но содержимое оказалось одеждой. Мой тигренок довольно долго примеряла вещи из тех пакетов.
Одно платье, особенно длинное и фиолетовое, с открытой спиной, заставило меня перегнуться через перила, когда я пожирал ее глазами. Она покрутилась в нем, а потом сняла его прямо на виду у всех. Я с трудом сглотнул, когда она непреднамеренно подарила мне возможность взглянуть на ее аппетитное тело. Я стоял, не двигаясь, в то время как мой член затвердел, натягивая ткань брюк. Никогда прежде я так не заводился, просто глядя на женщину. Я чувствовал себя чертовым уродом, но не мог отвести взгляд.
Дзинь в кармане предупреждает меня о входящем сообщении. Я обматываю шелковый шарф вокруг левой ладони, чтобы он не соскользнул, затем достаю телефон и просматриваю вложенные файлы. Первое — фотография женщины в возрасте, очки с толстыми линзами, короткие седые волосы. Под ним несколько строк текста — имя и, полагаю, краткая биография. Вся жизнь человека, сжатая менее чем до половины страницы. Если бы я захотел его прочитать, то на расшифровку скудного текста у меня ушел бы, наверное, час. Но жизнь бабушки меня ничуть не интересует. Мне неинтересно знать, кто мои цели. Мне плевать, есть ли у них семья. Или причины, по которым они попали в список Крюгера. Я выполняю работу без лишних вопросов.
Второй файл — копия маршрута полета в Берлин, а следующий содержит адрес улицы и точные координаты местонахождения, а также код от сигнализации. Похоже, капитан сегодня в хорошем настроении, учитывая, что это большее, чем то, что он обычно дает мне. А может, он просто минимизирует риск потерять свой единственный оставшийся "высококлассный" актив.
Даже спустя столько лет мне все еще трудно расшифровать его действия и мотивы, стоящие за ними. Слишком часто он отправлял меня на задание с минимальными данными. В один из таких случаев мне едва удалось выбраться живым. Когда я спросил его об этом, он сказал, что частью его цели было отточить мою реакцию на неожиданные ситуации во время миссий. Но едва месяц спустя я попал в засаду во время операции и был доставлен на базу тяжелораненым, Крюгер вышел из себя. Он убил всю хирургическую бригаду после того, как они меня подлатали, потому что, на его взгляд, они действовали недостаточно быстро. Если бы я не знал его лучше, то мог бы поверить, что он беспокоится за меня.
Последнее вложение — скриншот контракта, в котором указаны детали заказа на убийство и гонорар в размере пяти миллионов долларов. Похоже, бабулька — игрок высшей лиги, но я и так это знал. Так и должно быть.
Я убираю телефон обратно в карман и продолжаю наблюдать за своим тигренком, которая продолжает читать свой толстый учебник. Шелк ее шарфа для волос кажется таким мягким в моей руке. Должно быть, это была дорогая вещь, но она без колебаний использовала его, чтобы остановить кровотечение. Я несколько раз пытался отстирать кровь, но пятна остались. Красивая вещь испорчена. Может быть, я куплю ей новый шарф и оставлю его в ее комнате. Этот теперь мой.