- Как он погиб?
- Отец? Он пытался вывезти меня на машине, но прямо в это мгновение Ангел выстрелил по городу и его вместе с машиной испарило на месте. Мне повезло выжить, но только благодаря чутью и защитному кокону.
- Значит от него не осталось никаких целых останков?
- Нет, там все вокруг сразу превратилось в пар.
- Замечательно!
- Что?! - откуда в ней такая кровожадность?- Что в этом замечательного?
- А того мой недалекий соратник, что раз нет его останков, значит нет и доказательств его смерти. Поэтому... - она щелкнула пальцами и передо мной появился мой отец. - Я займу его место. Это выгодно и тебе и мне. Тебя никто не выселит, и я смогу тут остаться.
- Прекрасно, просто прекрасно. Валькирия извращенка, переодевающаяся старым мужиком.
- Да чтоб ты понимал! Я и для твоего блага это тоже делаю. Или ты хочешь оказаться на улице?
- Нет, - парировать нечем, этот раунд за ней.
- Тогда покажи мне где его комната, мне нужны зацепки по его личности. Попробую сказаться заболевшей и взять больничный.
- Да, "папочка", - снова пародирую ее "кавычки", отчего её-его лицо краснеет от ярости. - Идем.
Мы вышли из кухни и я отвел её в комнату отца, оставив на ней все заботы о восстановлении образа моего погибшего родителя.
Не успел я еще закончить завтрак, как она переодевшись в другую отцовскую одежду, подхватила подмышку небольшой портфельчик и убежала из квартиры. Видимо нашла, то что искала и рванула претворять свои задумки в жизнь.
Вот же Бездна! Теперь мне придется соседствовать с этой вздорной бабой. Эх, была бы она милее и дружелюбнее, уж я бы тогда с ней, ухх! Грустно что-то стало на душе. Соскучился я по женской ласке.
О! У меня же есть номер телефончика той медсестры. Я совсем про нее забыл. Нужно срочно ей позвонить.
Буквально вприпрыжку я рванул к телефонному аппарату и стал по памяти набирать номер.
- Так, три-сто тридцать восемь-девятьсот девяносто шесть-пятьдесят четыре-сорок восемь, - в трубке зазвучал зуммер ожидания ответа.
- Алло? - голос Нозоми я сразу же узнал.
- Охайо, Но-зо-ми-чан.
- И вам здравствуйте. А кто это?
- Это я, помнишь светловолосого паренька которому ты дала номер пару недель назад?
- А-а, вроде помню, но прости, я не могу вспомнить твоего имени, - её голос стал слегка подрагивающим.
- Кенсей, Сугимото Кенсей.
- А точно. Теперь я тебя вспомнила! Как твои дела? Как самочувствие?
- О! Мои дела идут просто замечательно! А здоровье крепче некуда! А ты, как поживаешь?
- И у меня тоже все славно!
- Нозоми-чан, как ты смотришь на то, чтобы мы провели сей прекрасный день в компании друг друга, прогуливаясь городским кафешкам и аркадам?
- Прости Сугимото-кун, но я не смогу. Я уже неделю как уехала из Японии к маме в Штаты. А ты в Токио-3, ты же все еще там?
- Да, я еще тут.
- У вас там страшно, После того как появилась та летающая каракатица, я решила что в городе опасно оставаться и уехала. Так что гомен. И будь осторожен.
- Тебе тоже удачи. Пока.
- Сайонара, - в трубке теперь звучали только короткие гудки.
Вот же, не везет, и как с этим бороться. Ну что за непруха то такая? Может я и в правду где-то подобрал эту самуя, как сказала Вальтраута, "собачку". Непроизвольно сделал жест кавычки. Вот же бабуин, привязался ко мне её жест. Того и гляди хмыкать и кривится, как она, стану.
Остается только снова засесть за учебники. Видимо судьба у меня такая чахнуть над книгами вместо того чтобы проводить время с прекрасными нимфами. Эх.
Конец POV.
Вальтраута вернулась домой только поздно вечером. Появилась она все еще в образе его отца, и была в сопровождении двух дюжих сотрудников полиции, которые буквально затаскивали на руках, поскольку та изображала из себя пострадавшего в катастрофе. Как она объяснила Сету позже, она решила что образ получившего сильные переломы и раны полицейского при исполнении будут отличной маскировкой, поэтому приняв нужный вид она спряталась в руинах неподалеку от спасательных команд. Разумеется ее "нашли" и отвезли в госпиталь, где она оперативно получила помощь, гипс на левую руку и правую ногу, и костыли. Ну и больничный на весь срок который ей будет необходим для "восстановления". И теперь она была свободна делать что угодно, находясь под "опекой" своего "обожаемого и единственного сыночка". Пришедшие с ней коллеги отца Сета, оставили "родителя" на его попечение наказав заботится и способствовать скорейшему восстановлению их семпая.
Как только они ушли, Вальтраута скинула с себя личину и оккупировала ванную со словами что "и так целый день находилась в компании потных надоедливых мужиков" и теперь ей необходимо смыть с себя всю эту мерзость. Сет ей не возражал, поскольку в общем то на ее состояние ему было плевать. Лишь бы его не доставала. А так, то что она успешно изобразила из себя папашу Кенсея, было ему только на руку. Позволяя тратить время на более полезные занятия навроде учебы и не беспокоится о возможном выселении из города.