Та объявила:
– В место под названием «Ведьмина нора». Слыхал о таком?
Повисла пауза.
– Кто вы такие? – Было совершенно очевидно, что название ему не только знакомо, но и вызывает определенные эмоции. Негативные по большей части. Стало интересней.
– Просто туристы, – ответила шаманка.
Окажись я на месте рикши, тоже бы не поверил.
– Туристы по таким дырам не шныряют. Кто вы такие?!
Вопрос был не самый удобный и все это прекрасно понимали. Я ждал, что Тассия опять воспользуется своими гипнотическими навыками, но тут вперед выступил Мекет.
– Слушай, дедуля, тебе что, больше всех надо? Тебе кредитки нужны или нет? Если не трусишь, то я отсчитаю тебе эту лейрову сотню, а нет – исчезни с глаз и не задавай лишних вопросов. Другого найдем.
Притихнув после такой отповеди, старик надолго задумался. Было видно, как его внутренняя жадность вступила в неравный бой с осторожностью. Наконец он объявил:
– Хорошо. Я отвезу вас туда, но это будет стоить дороже. В два раза.
Услышав запрошенную сумму, я присвистнул.
– А не многовато?
Однако прежде, чем старый пройдоха успел что-нибудь ответить, шаманка объявила:
– Цена разумная. Едем. – И нацелилась взобраться на пассажирское сиденье повозки.
Столь удивительная сговорчивость не могла не вызвать подозрений у динетина, поэтому он выдал:
– Половину вперед!
– А как же! – ответила шаманка и повернулась к моему брату: – Надеюсь, вы в состоянии оплатить нам проезд?
Глянув на нее исподлобья, Мекет полез за кошельком и проворчал:
– Залезайте. Времени мало.
– Что еще за Ведьмина нора? – спросил я огианку, пока утлая аэроповозка неторопливо плыла по полупустым улицам Мероэ. Динетин не соврал, утверждая, будто хорошо знает город, потому как очень уверенно увозил нас от еле-живого центра к еще более заброшенной окраине. – Я думал, то, что мы ищем где-то в лаборатории.
– Ты сделался нетерпелив, Риши, – откликнулась шаманка, не переставая взглядом изучать столицу графства. – Прежде за тобой подобного грешка не водилось.
Я интуитивно почуял, что за ее словами стоит нечто большее, нежели банальный упрек, но обсуждать подобные темы при посторонних не хотел.
– Все меняется со временем.
Тассии Руэ понравился ответ. Либо была иная, неведомая мне, причина, заставившая ее хихикнуть. Так или иначе, больше она не проронила ни слова.
Мекет тоже молчал. Как, впрочем, и рикша, видимо, после слов моего брата, решивший не лезть не в свое дело.
Громко вздохнув, я продолжил глазеть по сторонам.
С каждым кварталом, что наше такси удалялось от центра, все меньше встречных машин попадалось на пути, строения становились более обшарпанными и унылыми, а местные жители – с какой-то затравленной озлобленностью во взгляде. Здесь нельзя было увидеть детей, беззаботно играющих в палисадниках, или влюбленных парочек, гуляющих рука об руку. Только тех, чей век уже клонился к закату, а также бездельников и лоботрясов, воровато оглядывавшихся по сторонам в поисках легкой наживы. Все они провожали нашу убогую повозку с каким-то чрезмерным вниманием. Нам здесь были не рады, и это четко ощущалось на психическом уровне.
– Как долго вы здесь живете? – сам не знаю зачем, обратился я к рикше.
Не ожидавший подобного, старый динетин ответил:
– Всю жизнь. Тем и занимаюсь: вожу народ туда-сюда.
– Никогда не думали о том, чтобы улететь?
Рикша что-то негромко хрюкнул. Быть может, выругался. Потом сказал:
– Несмотря на то, что болтают все подряд, Боиджия так легко никого не отпускает. Возьмите хоть нашего непутевого аристократа. С малолетства скитался махди знает где, уж думали – все, преставился, – а он возьми, да вернись. Сидит теперь в своем замке и места, поди, себе не находит.
К тому моменту такси вырулило на один из подвесных мостов, соединявших между собой городские холмы, и в этом промежутке стал виден графский замок Занди, грозным исполином вздымавшийся над зеленеющей пропастью. Такой же великолепный и одновременно угнетающий, как и все на этой планете.
Вспомнив слова шаманки о том, что последний оставшийся потомок графского рода имел связи с орденом Куатов, я поинтересовался:
– Давно он вернулся?
Ненадолго задумавшись, динетин проговорил:
– Пару дней как. Или чуть больше. Разговоров тогда было! Да и как иначе? Впервые за тридцать лет вернулся хозяин! Вздохнули все с облегчением, думали, глядишь, что и поменяется. Ан нет. Заперся в своей башне, и сидит там, точно света белого боится. Ходит слушок, будто по ночам, облачившись в черную сутану, он все-таки выбирается из убежища и охотится на молодых девок…