Ответа не последовало.
Он попробовал снова, но приемник упрямо молчал. Возможно, у технодесантника был поврежден вокс, но Бранатар подозревал, что Брат Тысячи не хочет отвечать. Караульному совершенно не нравилось всё происходящее.
Ноктюрнец переключил частоту.
— Черный Щит?
— Иду к тебе, Саламандр, — немедленно отозвался Хауко.
Гарран нахмурился: ему внезапно пришло в голову, что снайпер и Анзаль-М636 могут переговариваться по закрытому вокс-каналу. Оба были чужаками для «Сабатины», но что, если они знали друг друга?
В груди Бранатара всколыхнулась холодная ярость.
Низко зарычав, он пронесся через караулку и вылетел в дворик за ней. Открытое пространство напоминало маленькую коробочку в огромном ларце бастиона. Шкатулка с секретом… Клетка-головоломка…
Из подворья выходило множество дверей, вдоль стен зигзагом поднималась металлическая лестница, ведущая на верхние этажи. Вторгшемуся противнику понадобилось бы несколько дней на зачистку оплота наугад.
— Но ты точно знал, куда идти, верно, Тысяча? — пробормотал Гарран.
На дальней стороне площадки он заметил нескольких мертвых скитариев. Проплавленные воронки в нагрудниках, несомненно, были следами попаданий из плазменного оружия. Среди трупов лежала железная дверца, которую явно вырвали из прохода сзади.
Путь был ясен.
Идя по оставленному технодесантником следу разрушений, Бранатар преодолел лабиринт коридоров и оказался у широкого лестничного колодца, что вел на нижние уровни цитадели. Рядом со ступеньками имелся лифт, но только идиот пошел бы в такую ловушку во время охоты на беглого магоса. Истребительная команда «Сабатина» уже потеряла одного брата из-за падения в бездну, и Гарран, черт подери, не собирался повторять его судьбу.
— Саламандр, — воксировал Хауко, — я во внутреннем дворике. Твои координаты?
На этот раз промолчал Бранатар.
След из убитых скитариев оборвался тремя этажами ниже, но Караульный без промедления двинулся дальше. Он нутром чуял, что Недежда Лем скрывается в недрах своего бастиона. Черный Щит ещё раз попытался выйти на связь, после этого затих — возможно, догадался о подозрениях ноктюрнца.
— Тайны и ложь, Гарран, — с грустью прошептал Атондар. — Они сожрут Империум изнутри.
— Ты не ошибаешься, призрак, — согласился Бранатар.
Лестница перешла в узкую галерею, с которой открывался вид на круглый амфитеатр примерно в двадцати футах внизу. По периметру громадного помещения вздымались и опускались колоссальные поршни, со свистом испускавшие пар; их энергия питала таинственные машины цитадели. Пол зала скрывался под беспорядочно расставленными машинами и сплетениями покрытых изоляцией трубок. В центре всего этого располагалась большая платформа.
На ней располагалось скопление стеклянных цилиндров, похожее на набор гигантских склянок с образцами. Сосуды были укреплены металлическими кольцами, по которым через равные промежутки времени пробегали электрические разряды, озарявшие амфитеатр мерцающим голубоватым светом. По механическим дебрям бродили десятки сервиторов в рясах, с бесчувственным усердием занимаясь назначенными им делами. Никто из киборгов не обратил внимания на незваного гостя.
Гарран шагнул на движущийся пандус, соединявший галерею с платформой. Подъезжая к цели, Караульный мельком увидел великана в доспехах, который привалился к цилиндру на дальней стороне площадки. Хотя резервуары частично скрывали воина, это, несомненно, был Анзаль-М636.
— Тысяча? — воксировал Бранатар.
Саламандр не ждал ответа и не получил его.
Несколько секунд спустя он полностью разглядел технодесантника. Правая рука Караульного была отрублена в локте, сервоклешня безвольно свисала на грудь и циркулярные пилы вертелись вхолостую. Броню его пересекали глубокие борозды, из кирасы торчал обломок клинка.
Ласково включив огнемет, Гарран ступил на платформу и зашагал между стеклянных цилиндров. Он скривился, заметив нечеткие фигуры, которые плавали в мутной жидкости внутри резервуаров. Хотя сквозь неё нельзя было четко рассмотреть существ, при виде их крупных искаженных тел Караульный преисполнился глубочайшего омерзения. Чувство оказалось настолько мощным, что Бранатар неожиданно уверился в праведности своей миссии. Да, он сомневался в инквизиторе, отдавшем приказ на устранение, но не в цели. Жажда познания довела Недежду Лем до немыслимой ереси.
Она должна была умереть.
— Саламандр… — голос Брата Тысячи прозвучал слабым вздохом в канале связи.