— Итак, на чём мы остановились? — обернулся я к Марку Зенскому.
Глава 30
— Я согласен, — словно подписываясь под каторгой, кивнул собеседник.
— Вот и отлично! Елена! Мои договора! — я закинул ногу на ногу. — Ну а вы, дорогой клиент, рассказывайте.
Не сказать, что история получилось долгой, но Зенский то и дело пытался отклониться в несущественные детали, обычно по своему рабочему профилю. Но самую главную суть я уловил: мне повезло встретить наёмников. Несколько иронично, учитывая мой профиль деятельности.
«Прохвосты» — так себя именовала группа. Они специализировались на заданиях по устранению магов. Точечному и профессиональному.
Именно поэтому у группы имелся свой артефактор, специализировавшийся на проклятых артефактах — особо опасных в первую очередь для магов. При этом группа не брезговала кражами, контрабандой (с чем мне повезло столкнуться) и прочими прелестями незаконной и полузаконной жизни.
В общем, работали сразу по нескольким направлениям и заработали уже вполне хорошую репутацию в своём деле.
Обитали и работали они в Питерской области… место дислокации мне не назвали, так же, как и не раскрыли участников группировки. Но по контексту я понял, что «Прохвосты» не на слуху — лишь редкие главы родов знали о подобном. И вообще, мне всячески намекали, что за группой стоит один из влиятельных питерских родов.
Правда, также это всё могло быть уловкой, так как слова Зенского требовалось ещё проверять. Он, разумеется, мог рассказывать мне правду, но далеко не всю или не там делать акценты, чтобы у меня сложилось неправильное впечатление об этой группировке.
А когда мне обозначили примерный прейскурант на услуги наёмников, я понял, что слишком мало прошу за свои услуги. Слишком мало, да.
И да, кстати, Кицуне оказалась главой одной из оперативных групп.
— Мне нужны контакты ваши и Кицуне, — выслушав всё, вынес я решение своим размышлениям. — Я полагаю, мы сможем организовать взаимовыгодное сотрудничество. Ну а пока… — я передал договор, что заполнял во время разговора. — Будьте добры, ознакомьтесь и подпишите!
Мужчина с лёгким недоумением взялся за бумагу — явно не привык к такому формату. Однако внимательно вчитался, изучая каждую буковку… Я отметил для себя, что артефактор явно не в первый раз занимается подобным. Это же подтвердили и слова через пять минут.
— Всё хорошо, единственное: оплата услугой не от «Прохвостов», а лично от меня! — я кивнул на вполне резонное замечание, но собеседник и не думал останавливаться: — И ещё у вас нет пункта о неустойках при срыве договора!
Резонно. Хотя обычно срыв договора подразумевал мою гибель, тем не менее я не мог сказать этого до подписания договора. Потому решил остановиться на более приемлемом варианте:
— Как насчёт того, что в данном случае я буду должен вам одну услугу в случае такого развития событий?
— Принимается!
И вновь заполнение бумаг. В этот раз подписи были проставлены без лишних слов… Вот только притока эйфории я не почувствовал. Энергия была очень тягучая. Жёсткая. Словно бы шершавая. И она наждаком прошлась по моим венам.
Неприятные ощущения, мягко говоря.
Я почувствовал, как проклятье пытается алой нитью проникнуть в меня вместе с силой. Едва уловимая, маленькая змейка… Если не знать о подобном заранее, так и упустить можно. А она обовьётся вокруг средоточия маны, пустит яд и будешь ты медленно затухать.
Выбросом энергии эту отраву не отогнать. Это станет лишь приманкой.
Я кивнул Елене и девушка, выполняя букву контракта, начала изучать ауру пациента. Встала за спиной мужчины, протянула руки над головой и начала получать данные, чуть прикрыв глаза.
Не стоит артефактору знать, что настоящий анализ его болезни я сейчас провожу сам, причём экспериментирую над собой же. Экстремально, но тем не менее захватывающе.
Я откинулся на спинку кресла.
Проклятья. Обычно под ними подразумевается повреждение энергетических каналов. Это приводит либо к деградации всех энергетических каналов человека и соответственно смерти. Либо, к постепенному восстановлению, если повреждения небольшие. Обычно случались в столкновениях магов, когда воплощения энергии столь мощные, что воздействуют даже на ауру.
Проклятья на предметах — отдельный вид искусства. Это доступно лишь артефакторам и ритуалистам. Причём методы их во многом похожи, но различаются в нюансах. Впрочем, как и обычно.
Для создания проклятой вещи нужно немного.
Для начала нужно насытить предмет энергией. Так сильно, чтобы он имел возможность при активации достичь внутренней энергетической оболочки человека. Вторым и заключительным этапом нужно вложить структуру, которая будет действовать строго по требуемой задаче.
Среди артефакторов это мастера высших рангов. Только они могут не только напитать предмет энергией, но и видят суть предметов так, чтобы сочетанием элементов вызвать синергию потоков маны и резонансом вызвать нужный эффект. На это уходят годы практики! Но зато на выходе обычно вещи уникальные, достойные императоров по мощи и изысканности.
С ритуалами всё в этом плане немного проще — выброс энергии души запечатывает сгусток тёмной энергии. Это диссонанс и какофония энергетических структур. А при разрушении предмета этот сгусток вырывается, разрушая всё, с чем соприкасается. Неструктурированная и агрессивная энергия.
Хотя, если задаться целью создать что-то целенаправленное, то это тоже несложно — руны во время ритуалов задают правильный узор энергии. Как на той же соломенной куколке, что использовалась на Безрукове.
Но тёмная энергия, что при этом используется, всё равно разъедает предмет. Он становится недолговечным. Опасный и хрупкий.
В любом случае должна быть структура. Артефакт или ритуал — неважно.
Столь сложное, развивающееся проклятье, просто обязано иметь базу! И я должен увидеть внутреннюю гармонию в хаосе разрушения. Должен понять, что движет проклятьем!
Вдох… выдох…
Вдох… выдох…
Нужно настроиться на собственное сознание. Ощутить собственную энергию. Почувствовать средоточие манны внутри. Почувствовать его пульсацию в такт с сердцем. Ощутить, как сила пронизывает тело.
Тьма внутреннего мира начала рассеиваться, превращаясь в туманную дымку. Как же я давно не был во внутреннем мире. А зря!
Порой стоит оставаться наедине с собой, чтобы привести мысли в порядок. Разобраться с внутренними проблемами. Просто расслабиться и настроить энергетические потоки. Но вновь некогда… не сейчас.
Я почувствовал, как ноги ступают по сухой почве. Чувствовались колоски засохшей травы. Растрескавшаяся земля. И холод…
Совершенно не то, что я помнил с прошлого раза. Хотя, в прошлый раз я погружался в себя ещё до падения особняка на скале.
Тогда я был совершенно другим.
Несколько шагов и я вышел к строению, скрытому в тумане: огромный храм с проваленной крышей. Всё разрушено. Сухо. Пусто. Лишь ветер играет в пустоте залов.
Центр моего внутреннего мира — средоточие манны.
Я шёл по камням и видел обрывки барельефов, что изображали ключевые моменты из жизни. Из-под каменных обломков робко просачивались потоки некогда бивших фонтанов — воплощения мечты и устремлений. Я видел павшие колонны и статуи — разорванные контракты… именно их разрушение привело к падению крыши и уровня сил, средоточия маны.
Всё же разрыв всех контрактов, гибель рода и переезд на новое место знатно подкосили меня. Подкосили, но не убили. А всё, что нас не убивает, делает сильнее.
Лишь единственная статуя осталась со старых времён: Елена, в греческой тоге… прекрасная и сильная. Она в одиночку помогла мне выстоять в самый сложный момент. Но были здесь и несколько новых статуй — недавно заключённые мною контракты, что вновь поддерживали потолки, моего средоточия манны.
Атланты.
И к одному из этих атлантов я двигался: статуя Марка Зенского.