Вот только она одновременно опасная до жути. Хранить её — отдельное приключение. А при любой оплошности превратишься в пепел… и повезёт, если только ты, а не несколько кварталов вокруг.
Волей-неволей сразу начинаешь прикидывать: куда её использовать? Увы, я не могу распоряжаться этой энергией напрямую. Разве что высвободить разом, устроив взрыв.
Но можно провести ритуал. Например, восстановить защитный артефакт дома и соединить с духом-защитником. Или того же духа-защитника вместе с основной под защитный артефакт оставить для клуба?
Нет. Душа главы рода Трощеных слишком ожесточена. Он не сможет быть охранной, рано или поздно он пожелает крови. По той же причине и усиливать душой моего ворона Когтя нельзя. Душа буквально сожрёт птенчика, который просто не готов к такому.
Хотя теневые способности ворону очень бы пригодились.
Тогда что? Идеально было бы вселить в оружие. Вот только у меня до сих пор нет ничего достойного для подобного.
— Господин Тёмный, с вами всё в порядке? — тяжёлая рука Виктора Александровича легла мне на плечо, выводя из мыслей. — Мы закончили. Можно без опаски уходить.
— Благодарю, — я оправил манжету рубашки. — Надеюсь, не нужно напоминать, что это не конфликт родов, а безумства одного старика и не более?
— Не нужно, — чуть заметно кивнул полицейский. — Его внука мы задержали не более, чем в качестве свидетеля. Можете не переживать. А теперь пройдёмте: флаер ждёт.
Глава 34
Крики птиц и животных. Гомон людей. Запах пота, крови и ярости… Арена встречала меня и новых гостей всем букетом пороков! И я в них вступал, словно в бассейн, наполненный лепестками цветов и благовониями. Они омывали меня. Они проходили сквозь меня.
И хотя разуму была противна творящаяся вокруг вакханалия, но душа воспринимала эманации страха, боли, ярости и безумия почти как родные. Энергия так и просилась приласкать её. Взять под контроль. Дать форму и смысл. Животная энергия сотен погибших зверей.
Приходилось держать себя в руках, чтобы не отдаться на волю отравленной этими эмоциями энергии. Она бы мне много дала, очень многое, если суметь всё это обуздать и применить по назначению. Но сегодня стоило потерпеть — я находился здесь по делу.
— Неожиданное место для встречи и разговора! — перекрикивая гул толпы, раскатисто говорил Безруков. — Но отдаю должное, в отличие от клуба, в этом месте есть свой определённый шарм…
Молодой граф отсалютовал мне бокалом с виски, где плавали крупные куски льда. После чего заулюлюкал вместе с ещё несколькими зрителями, одобрительно и азартно наблюдая, как парочка медведей в огороженной клетке остервенело, в безумной ярости, рвут друг друга. Как раз сейчас один из бурых гигантов стальными когтями драл спину своему противнику, упавшему навзничь. Упавший зверь пусть и силился подняться, но его противник не давал никакой возможности и, в конце концов, обессилевший медведь просто смирился со своей судьбой. Судьбой, которая так порадовала людей, собравшихся вокруг. Мерзко.
— Просто господин Тёмный никак не может забыть вашу дуэль! Вот его и тянет на острые шоу, — не преминула вставить шпильку леди Владовских, как всегда, весёлая и беззаботная.
Леонид Безруков проигнорировал мою настоятельную просьбу прийти одному, что, впрочем, прекрасно вписывалось в его характер, так что я несильно удивился расширенному составу нашей компании. Прибыл вместе с девушкой, тем самым ненавязчиво намекая о том, насколько он выше законов и устоев.
Девушка, словно перенимая манеру своего кавалера, веселилась вовсю, порой забываясь и позволяя себе лишнего. Как, например, сейчас: лицо графа при упоминании проигрыша на миг помрачнело. Но молодой аристократ быстро взял себя в руки. По крайней мере, внешне.
— Былое в прошлом. Господин Тёмный не так мелочен, чтобы бить по больному своих друзей, — небрежно ответил Леонид и ослепительно улыбнулся.
Друзей? Ну-ну… Я мысленно тяжело вздохнул. Сказать честно, благодушное настроение молодого графа мне совсем не нравилось.
Конфликт в магазине артефактов, а после дуэль, создали у меня чёткий образ. Вот только этот образ никак не сочетался с тем, что происходило в ночном клубе и сейчас на Арене. Словно два разных человека.
Импульсивность с эмоциями с одной стороны, а с другой аристократ, что пытается вести тонкую игру. Или это всё один человек, что нацепил маску. И теперь непонятно, что из этого всё же настоящее или себя истинного он так и не показал?
Какую же игру ты затеял, Леонид Безруков?
— Однако мы здесь не только для того, чтобы посмотреть, как зверушки пускают друг другу кровь, не так ли, Артур? — Безруков продолжал вещать, тем самым пытаясь завладеть контролем над ситуацией. Переход на имена и рука, приобнявшая меня — лишь детали общей картины. — Мы здесь ради нашего общего друга Некифорова и его будущего.
— И то верно. Его нужно пристроить под сильную руку! А с твоим покровительством он сможет спокойно жить! — поддакнула девушка, чуть ли не втирая себя в Леонида.
Возникает чувство, словно мы не о человеке разговариваем, а щенка пристраиваем. Причём породистого, который сам по себе дорого ценится, и его наличие оценят остальные. Потом ещё и случить с какой-нибудь сучкой можно будет, чтобы получить ещё большую выгоду. Не человек — пёсик, которым можно управлять как того захочет хозяин, и который до конца останется ему верным, несмотря на отношение к нему.
Варварские какие-то взгляды, но мне подобное только на руку. Они сами невольно помогают мне в моём плане и облегчают задачу.
— Так на какие вопросы мне ответить, чтобы вы рекомендовали Романа в мои помощники в глазах его отца? Мне не хотелось бы терять такого друга…
И вновь вопрос, в самой сути которого заложен требуемый ответ. Всё же молодой граф далеко не глуп, и когда его не захлёстывают эмоции, может вести изящную игру.
У меня уже был заготовлен ряд стандартных вопросов: успеваемость, характеристика из академии, планы на будущее место службы. Вот только я не собирался играть по навязанным правилам, потому решил задать свой темп для разговора. В текущей ситуации и с учётом того, что я здесь увидел, так будет правильнее.
— Если позволите, то первый вопрос я хотел бы задать не вам, а пользуясь ситуацией, леди Владовских, — я постарался извиняюще улыбнуться. Безруков чуть удивлённо передёрнул плечами, давая своё разрешение, а девушка обернулась ко мне, выражая заинтересованность. И я небрежно, и даже немного пренебрежительно уточнил: — Катерина, как давно вы в курсе, что Роман Некифоров в вас… влюблён?
Девушка вздрогнула всем телом. В приглушённых огнях арены глаза юной аристократки вспыхнули неожиданным торжеством. Капля самодовольства проникла в соблазнительную и столь опасную змеиную улыбку. Хищница была довольна тем, что в её сети попалась ещё одна жертва. И неважно, правда это или нет, потому что, похоже, она об этом ещё не догадывалась. Я лишь добавил ноток, и дальше она сама представила всю картину того, как это могло происходить. Некоторыми людьми так просто манипулировать, что диву даёшься.
А затем маска довольства сползла, словно свежая краска под дождём. Девушка поняла, что своей формулировкой вопроса я её подставил: согласно моим словам, девушка знала о «чувствах» и нужно понять, как давно. А если она знала и не сказала…
Полный недоумения и возмущения взгляд молодого графа Безрукова обратился на свою девушку.
— С чего вы решили, что он в меня влюблён? — с точно выверенным количеством удивления и возмущения, попыталась защититься девушка. И поспешила обернуться к своему парню, став горячо его убеждать: — Я даже не подозревала о его чувствах! Да и мало ли кто в меня влюблён из наших однокурсников и знакомых.
— Я вполне могу и ошибаться… — не стал я давить. Зерно сомнения посеяно, нужно его лишь немного удобрить, но ни в коем случае не торопиться. А ростки-домыслы прорастут уже без моего вмешательства. — Но при нашей встрече в ночном клубе у меня возникло ощущение, что господин Некифоров был не в восторге стать вашим помощником. Сомневаюсь, что это связано с вами, граф… — уверил я его. — Но смущение. Растерянность. Чуть нервные взгляды на вас, госпожа Владовских…