Под пение Стручкового хора, с Кирой, зажатой в когтях, в Тронный зал ввалился оборванный Камергер. Другие Скексисы, выстроившись в два ряда, не могли удержаться, чтобы не посмотреть на это маленькое удивительное создание с едва сдерживаемыми возгласами. С того момента, как ворвался Скульптор, бормоча о Гельфлинге и Камергере, все находились в напряженном ожидании. А теперь вот он, маленький образец единственного вируса, который мог помешать им обновить свою силу, — схваченный, плененный и безопасный.
Камергер отвесил глубокий поклон своему всемудрому Императору. Держа перед собой Киру, он скороговоркой поведал о том, как хитро и настойчиво он преследовал и схватил ее. Он так бы и продолжал свое красочное описание того, какой трагичной оказалась бы судьба Скексисов, не будь он, Камергер, таким предприимчивым, был прерван Распорядителем ритуалов.
— Келффинк Краквееках! — пронзительно взвизгнул Распорядитель ритуалов.
В то же время он показал на Киру и провел когтем себе по глотке, давая понять значение сказанного.
Распорядитель ритуалов уже сделал шаг вперед, намереваясь завладеть жертвой и исполнить свой ритуальный долг, как Повелитель Гартимов неожиданно поднял скипетр, тем самым выражая свое недовольство.
Тем не менее Распорядитель ритуалов, остановившись, вытянул длинный сверкающий клинок своего жертвенного ножа. Поза его была недвусмысленна.
Тем временем Камергер тоже выразил свой протест. Гельфлинг — его пленник, и что с ним делать, решать ему.
Повелитель Гартимов подозвал Ученого для тайной консультации и о чем-то тихо поговорил с ним. Тот несколько раз согласно кивнул.
Наконец Повелитель Гартимов обратился к присутствующим.
— Келффинк на Ракхаш! — объявил он.
Однако не все Скексисы согласились с его заявлением. Некоторые сомневались в эффективности Зала Жизни Ученого. Скульптор претендовал на оторванную голову Киры. Обжора надеялся получить оставшуюся часть се тела. И все они прекрасно понимали, куда клонит Повелитель Гартимов. Вероятно, ему нужна влии Гельфлинга, из-за отсутствия которой умер старый император. И если Ученый сможет найти способы размножении Гельфлингов в плену, с регулярным производством влии, они будут чествовать его. Это откроет ему примой путь к трону. Но пока Распорядитель ритуалов визжит на собрание, Ученый остается простым переработчиком Стручковых, самодовольным чудаком. Не лучше ли отпраздновать свое спасение посредством церемониального ножа, как требует Распорядитель ритуалов?
Повелителю Гартимов не понравилось, как развиваются события. Сам он не особо уважал Ученого, но пришел к заключению, что остальные уважают его. Кто из них смог бы оторвать собственные конечности во имя чистого, бескорыстного интереса?
Пока же несогласные продолжали настаивать, а Распорядитель ритуалов упорствовал в своем кровожадном намерении.
Повелитель Гартимов понял, что ему необходимо сменить тактику. Он снова тихо переговорил с Ученым, затем слез с трона, чтобы взять Гельфлинга.
Подняв ее, он торжественно объявил: — Келффинк кхо тенкха. Во олк Келффинк уллс?
Другой Гельфлинг? Возбужденно рассматривая этого, они совсем забыли о другом Гельфлинге. Воспользовавшись всеобщим замешательством, он передал Киру Ученому, который тихо удалился в Зал Жизни. На самом деле, где другой Гельфлинг?
Это была козырная карта Камергера. С невозмутимым видом он дал объяснения. Гельфлинг, которого он принес, все время скрывался среди Стручковых людей. Неудивительно, что он до сих пор не попался шпионскому кристаллу. Гельфлинг и Стручковые люди имеют одинаковые пропорции и одинаковые размеры. Второй Гельфлинг, появившийся в Обсерватории Агры неизвестно откуда, больше не представляет для них никакой опасности. Камергер уверен в этом. Однако он не подтвердит сказанное телом Гельфлинга до тех пор, пока не будет восстановлен в иерархии Скексисов на прежнем месте. Живое или мертвое, тело Гельфлинга было редкой ценностью, — это знали все. И если его, Камергера, не примут в замок, вернув ему прежние привилегии и власть, он может предпочесть завладеть телом единолично и самостоятельно вытягивать из него влию.
Повелитель Гартимов еще раз поднял скипетр и, подозвав Скульптора, велел ему принести награды и мантию Камергера. Поздравляя Камергера с его благополучным возвращением в общество Скексисов, Повелитель Гартимов приказал Распорядителю ритуалов возложить на возвратившегося брата все его прежние одеяния. Распорядитель ритуалов, обиженно зашипев, подчинился, не видя альтернативы. Пока продолжалось возложение одежд, Повелитель Гартимов, следуя принятой церемонии, держал над склоненной головой Камергера скипетр, восстанавливая его в прежней должности. Остальные Скексисы выкрикивали приветствия.
Камергер смиренно опустился на колени. Повелитель Гартимов с поднятым скипетром вплотную приблизился к нему и прошептал на ухо:
— Где другой Гельфлинг?
Камергер сказал ему.
Повелитель Гартимов кивнул. Он сказал, что они вместе пойдут за ним. Это разумнее, чем доверить такое дело Гартимам.
Они поднялись и вышли из зала. За их спинами не стихали крики благословления.
В это время в тоннеле Фузгиг обнюхивал кучу обломков. Он начал копать, однако с его маленькими слабыми лапами особого результата не было. После тяжелой работы он открыл одну руку Джена. Он обнюхал ее, облизал и даже мягко согнул пальцы, проверяя, жив ли тот. Рука не сдвинулась.
Фузгиг снова уселся и стал охранять.
Руки Ученого дрожали от возбуждения, когда он усадил Киру на железный стул напротив стены. Замешкавшись, он уронил ее, но поймал прежде, чем она упала на пол. Он испытывал не просто удовольствие от получения настоящей влии Гельфлинга после долгих лет употребления жизненных соков Стручковых людей, это сильно возбуждало его. Он знал, что Повелитель Гартимов не может точно помнить точного количества влии, выделяемой Гельфлингом. Однако Ученый помнил это и прекрасно понимал, что может выпить большую порцию этого напитка, не будучи разоблаченным. Он посмотрел на Агру, сидевшую в клетке. Он не доверял ей. Как только ей представится возможность, она выболтает все, что знает о нем. Но сейчас она вряд ли бодрствует. Эта старая злая карга пыталась укусить его, когда он отбирал у нее глаз. С тех пор она пребывала в угрюмом молчании. Он положил глаз на рабочий стол, не решив, что будет делать с ним.
Он тщательно установил кристалл и вдел в скобу стеклянную трубку, установив под ней большой сборный кувшин. Оттуда он отольет влию в драгоценный флакон для Повелителя Гартимов, а остальное допьет сам.
Он подошел к контрольной панели и оттянул рычаги.
Глаза Киры пронзил фиолетовый луч, перед ней стоял туман, однако эта процедура заняла больше времени, нежели со Стручковыми людьми. С кончиков пальцев к кристаллу напротив протянулось силовое поле. Тяжелые маслянистые капли сбегали по трубке вниз и спадали в сборный кувшин. Глаза Ученого сверкали, в отличие от глаз Киры.
Корчась на стуле, Кира отчаянно кричала:
— Джен! Помоги мне!
Мучительный крик достиг Джена, хотя он и не мог услышать ее голос. Придавленный кучей обломков, он зашевелился и застонал. Тяжесть на спине сокрушала его. Едва шевеля губами, он закричал в ответ:
— Кира! Сопротивляйся! Не сдавайся!