— Неплохо… — Ухмылка появилась на ее лице. — Похоже, я наконец нашла родственную душу.
— Она и до этого была. Ты — копия своего отца, а значит, уже не одинока.
— Может и так… Но сидеть в картотеке и постоянно считать расходы папы очень скучно. И вообще, — она надулась. — так холодно вести себя на первом свидании — довольно грубо.
— Хм?.. — Я вскинул брови. — Не думал, что воспримешь это предложение всерьез.
— Да, восприняла. А ты как всегда слишком много думаешь.
— Странно это слышать от тебя. И к тому же, верится тебе с трудом. Зная Августа, с его дочерью тоже стоит держать ухо востро.
— Хотелось бы больше доверия с твоей стороны. Откуда ты стал таким жестким?
— После ночёвки на Пепелище и работы в шахтах мне уже ничего не страшно.
— Что?
— Просто забудь.
— Тогда вздрогнем!
Небольшой перерыв в словесной перепалке. Первая рюмка пошла хорошо, хмель уже дал в голову. Настроение стало подниматься, и я решил осмотреться. Новоприбывшие гости смеялись и казались веселыми.
— Так вопрос… — Сказал я, отвлекая ее внимание от всего этого действа.
— Эм… да, точно! Хотела сказать, что отец о тебе спрашивал. Называл тебя хитрым сукин сыном, раз Кастор работает на побегушках по всему городу.
— Ну, мне хочется лишних ушей. Я делаю деньги, ежемесячно отправляю Августу проценты, монетка к монетке. Все соблюдено, без всяких недомолвок и обмана. Он и так знает, что под землей скрыто мое убежище, в котором творится всякая ересь, что ему еще надо?
— Я тебе верю. — Впервые за весь разговор Веридия сменила свой тон с высокомерного на более мягкий. — Но папа не привык доверять кому-то левому. Ты тогда отмазал меня от инквизиции, но он воспринимает это как оскорбление. Да и на главврача нашей больницы кое-какие подозрения появились. Больно много людей выходят полностью здоровыми.
— Поговорим, дайте срок. Может, сам к нему зайду, есть одна мыслишка. Я вот о чем подумал…
— Хм? О чем же?
— Попробовать открыть свой собственный бар-забегаловку. — Я развел руки в сторону, для пущего эффекта. — Такой, в котором бы продавалась самая крепкая выпивка, круглые сутки! Хотелось бы открыть ее где-нибудь у арены, а то место…
— Плохая идея.
— В смысле?
— Бар, как способ дополнительного заработка — это отлично. Месторасположение ты выбрал очень плохое. Не наша территория, понимаешь?
— Попробую рискнуть. Больно место там рыбное.
— Не стоит. Мой тебе совет: перестрой лабораторию. Штат работников уже подобран, осталось только получить от тебя одобрение. Ожидание затянулось, нужны решительные действия, иначе все псу под хвост.
— Проект готов, нужно было лишь получить деньги на строительство и наем рабочих, но нам помешал… кхм, ты сама знаешь, что.
— Знаю. А ещё знаю, что за тем взрывом стоит некий серийный убийца по имени Скальпель.
Уже окрестили. Странно, что Скальпель, а не какой-нибудь Бритвин-потрошитель, аля похититель. Дамских сердец. Но шутки в сторону, кто-то обо мне разболтал, а значит пора точить ножи.
— Ну надо же, интересно, кто же это такой?
— Ты поосторожнее… хех, Скальпель. Ладно, обед стынет, давай кушать.
Удачное время, ничего не скажешь. Стоило бы продолжить разговор, но пора взять передышку для третьего круга.
Но пока Веридия уплетала ростбиф за обе щеки, мне вдоволь удалось наглядеться на ее облик. Украдкой, разумеется. Звучит так глупо и смешно, я в тот момент еле сдерживал желание посмеяться над собой. Но отрицать не стану, было на что поглядеть. Неизменная белая рубашка сидела на ее плечах, а небольшие шнурки по бокам стягивали ткань в тугой корсет. Он идеально подчеркивал ее фигуру и достоинства, которыми, надо сказать, не обделила природа. Волосы чуть отросли с нашей последней встречи, и теперь на голове сидела ровная стрижка средней длины. Опять же, расписывать такого двуличного человека, как она, смешно и неприятно. В очередной раз пришлось убедиться, что красота бывает обманчивой и весьма притягательной.
— Хочу предупредить, — Девушка подняла взгляд от тарелки, предварительно вытершись салфеткой. — что… Ты меня так взглядом сверлишь, что скоро дыру проделаешь.
— Просто задумался, прости.
— Ха-ха, опять за свое? Что же такое творится в твоей голове, что она постоянно думает?
— В моей голове просто мозги есть. Если не буду думать, то превращусь в подколодную пьяницу. А мне оно надо?
— Так вот, хочу предупредить, что последний срок сдачи экзаменов 1 ноября. Декан довольно долго тебя не видел и сейчас на полном серьёзе собирается вытурить. Что будешь делать?
— Ага, это в тот же день, когда я запланировал отстройку второго этажа… А черт с ним, — Я махнул рукой. — как будто не знаю, что такое врачевание.
Девушка лениво крутила в руке рюмку.
— Только взгляды на медицину у тебя слегка радикальные…
— Да ничего, докажу, что я тоже бываю иногда правым.
— Как знать? — Веридия встала из-за стола, потягиваясь и облегчённо вздыхая. — Я пойду, времени много. Кстати, у моей подруги намечается свадьба, не желаешь прийти? Там будет много важных людей…
Жирный намек, однако.
— Когда и где? Одену свой лучший костьюм ради такого события.
— Ха-ха-ха, западный акцент у тебя совсем плох! Потому-то и смешной…. Третьего ноября в девять утра. Буду ждать с нетерпением. Да… Спасибо за компанию.
После этих слов она развернулась в сторону выхода, попутно перешагивая через белые лужи, смешанные с пролитым пивом.
Кажется, Зед обмолвился, что умеет танцевать.
Трубы с хладагентом звенели, словно колокола, всякий раз, когда тяжёлый молот опускался на гранит. Деревянные волоки были доверху гружены мусором, а Боян на своих плечах таскал камни наружу, в канализацию. Тени все также подрагивали на границе синего сияния, но последние дни выдались спокойными. Как затишье перед бурей. Не очень трезвые строители раскапывали второй этаж лаборатории, направленный в противоположную сторону от основной части помещений.
— Углубитесь ещё на три метра вперёд, а потом уже идите в ширь! — Мерисса кричала команды, пытаясь пробиться сквозь шум.
Тяжелые кирки и мотыги перестали вздыматься, оставшись на полу.
— Девушка… А на… нам можно будет устроить отдых? Нам бы… Жажду утолить…
— Как только уйдете на семь метров, тогда подумаю.
Самый важный среди рабочих, с рыжей боевой стрижкой и раскраской на лице, решил немного взбелениться по этому поводу.
— Чёрт! А где сам заказчик? Меня не устраивают подобные условия! Это рабский труд!
Однако охранник поднял свое оружие и одел маску.
— Тогда выскажи все претензии моему арбалету. Ангелар сейчас наверху, встречает важных людей. Живо! Вы должны уложиться в срок!
— Да, мадам. — Полная и обреченная покорность вырвалась из уст поденщиков.
— Дядя Ангелар! Дядя Ангелар, в баре беда случилась!
Глава 20
Первый день ноября выдался довольно необычным для декана медицинского факультета, отца Порфирия. Выпал снег, и грязь оказалась засыпанной тонким покровом, идеально выдавая себя за большой сугроб. По пути в университет, белая ряса перекрасилась в кофейный, а множество разводов свидетельствовали о безуспешных попытках каноника смыть этот промысел Бефрезена. Даже святая вода не помогла, а потому суровая рука декана уже начала выводить заявление об отчислении одного бесфамильного студента. Сейчас он был очень зол — на весь мир, можно сказать. На телегу, которая обдала одежду таким вот «сугробом» и ее хозяина, уродливого фермера. Отныне каноник возненавидел всех ломовых лошадей, одна из которых решила взбрыкнуть и обдать спину каноника еще большим количеством грязи. И, наконец, тысячу проклятий на головы вездесущих, тупых, жирных студентов.
В голове творился настоящий кавардак. Сплошные заботы вытеснили всю личную жизнь, ведь новый набор принес таких же бедняков, как и тот, чье дело сейчас лежало на столе. А ведь не хватало обычного спокойствия и благосостояния, всего-то.