«Он воин и обольститель». К удивлению Лилики, у нее перехватило дыхание.
Бронзовая кожа говорила об испанских корнях, но неземные глаза ярко-синего цвета намекали на инопланетных предках. Нет, не просто намекали. Кричали. Он был Аркадианцем. Сильным, судя по исходящей от него энергии и стремящейся к ней, что означало, он принадлежал к одной из выдающихся семей. Но все Аркадианцы, с которыми она сталкивалась, обладали светлыми волосами и кожей.
Может, он такое же гибрид, как и она?
Она внимательно осмотрела остальное его тело, и из легких вылетел весь воздух, который успела вдохнуть. Его тело представляло шедевр из мускулов и сухожилий. Испускаемая им сила казалась настолько неотъемлемой частью мужчины, словно второй слой кожи.
Ее рот наполнился слюной, ее собственное тело ощутило голод… зверский голод.
Лилика в замешательстве нахмурилась. Голод по чему? По нему?
Его взгляд лениво прошелся по ее телу, прежде чем не подняться выше и не встретиться с ее глазами. Она ахнула, когда между ними проскочила искра.
Он оступился.
В отличие от многих людей, он не отвел взгляд и не уставился на нее, как на циркового урода. Мужчина смотрел на нее с… узнаванием?
— Оставьте нас, — приказал Таргон ровным голосом.
Охранникам понадобилось всего несколько секунд, чтобы вылететь наружу.
Перед ее клеткой Таргон улыбнулся со своим обычным самодовольством.
— Как поживает моя любимая пленница?
Пока она точно не звала всех способностей и намерений этих двух мужчин, Лилика не собиралась использовать голосовую магию, раскрывая свой козырь и уничтожая свою лучшую защиту. Поэтому просто захлопала ресницами и сказала:
— Почему бы тебе не зайти внутрь и не узнать, красавчик?
Голубой Взгляд вздрогнул, словно его ударили. Понравился тембр ее голоса? Он не первый и не последний.
Таргон никогда на него не реагировал, и сегодня не стало исключением. Он прижал кулак к сердцу, словно был ранен.
— Я узнаю смертельную угрозу, когда слышу ее, красавица, и твоя может сравниться с ударом кинжалом в сердце. Как мне исцелиться?
Он назвал ее «красавицей» в насмешку.
Другой мужчина промолчал. И не сводил с нее пристального взгляда. Секунды проходили в тишине, адреналин и что-то еще, чему она не могла дать определение, обжигали ее вены.
За всю свою жизнь Лилика общалась в основном только со своими сестрами, еще со старыми пердунами, которые вырастили ее, и чужими, которых приводили в лабораторию с приказом усилить или убить; она понятия не имела, как реагировать на физические ощущения, которые вызывал этот мужчина.
— Кинжал в твоем сердце, — наконец промолвила она, переводя взгляд на Девина. Затем горестно вздохнула. — Девушка может помечтать.
— Да, может. — Он подошел к столу и погладил рукоять ножа. — Но должна ли?
Как предсказуемо! Чего он не знал? Лилика может вынести любую его пытку. И даже хуже!
На мгновение она задумалась, что было бы, если он привел ее сюда и утешил. Если бы просто задал свои вопросы, а не потребовал ответов. Если бы отнесся к ней с добротой.
Таргон сбил бы ее с толку, это точно. Она могла бы пойти навстречу. Возможно, они бы работали вместе.
Когда он ворвался в лабораторию, она спряталась вместе с Джейд. Хорошо знакомые со всеми укромными местами здания, они бы спряталась так, что их бы не нашли, если бы они сами того не захотели. Но Джейд заглянула в его мысли… уловила изображения с Тринити и ее взаимодействие с мужчиной с голубыми глазами…
В этот момент Лилика готова была преподнести себя Девина на блюдечке с голубой каемочкой. Вместо этого, перешла в другое укрытие, которое он легко нашел, и притворилась шокированной и встревоженной, когда Таргон ее обнаружил.
Он ухмыльнулся своему другу.
— Я упоминал, что моя пленница заноза в заднице?
Голубой взгляд резко покачал головой.
Ну. Ее называли гораздо, гораздо хуже.
— Не держи меня в неизвестности, Таргон. Образно говоря, я умираю от любопытства. Как зовут твоего друга? — «Веди себя непринужденно». — Он тоже будет играть со мной?
Наконец, мужчина, о котором шла речь, заговорил.
— Я Даллас.
Грубые колебания в его голосе заставили ее нервные окончания накалиться. Лилика нахмурилась. Люди реагировали на нее, она не реагировала на людей.
— Как город в Новом Техасе?
Последовало молчание.
— Как старое телешоу, — ответил за него Девин, явно довольный собой.
— Ну, что бы ты ни хотел узнать от меня, — сказала она, — я не скажу добровольно. Тебе придется выбить это из меня.