Выбрать главу

Оживший фильм ужасов.

Она понятия не имела, где он сейчас и что делает. Потеряла его из виду.

И, поскольку лаборатория была сверхсекретной, независимой от какой-либо другой организации и работала полностью в теневой зоне без бумажной документации, никто не появился, не задавал вопросов и не требовал ответов.

Действия Уолша ознаменовали конец ее мучительного существования и начала нового старта.

Внезапно в лаборатории не осталось сотрудников, и, поскольку некому было накачать Лилику и Джейд наркотиками, их силы начали работать на полную мощность. Впервые в жизни они получили полный доступ к компьютерам и записям… и противоядиям…

Противоядие от успокоительного! Спрятанное в в подошве ее обуви на всякий случай.

Она попыталась до него дотянуться, но руки налились тяжестью. Как и веки. Они закрылись так плотно, что Лилика не смогла их открыть. Вскоре тьма поглотила ее целиком.

Глава 3

Даллас пошатнулся, когда тысяча и одна мысль промелькнули в его голове. Эта женщина… ее он видел в своем первом видении наяву. Голая незваная гостья, которая развалилась в его кресле, пила его виски и соблазнительно просила притвориться.

Она даже близко не была в его вкусе, но… он хотел затащить ее в свою постель при первой же возможности. Или сейчас. Да, сейчас подойдет.

Женщина было высокой и стройной с великолепной гривой волос цвета черного дерева, шелковистые пряди которых вились как ленты. С висков свисали косы, в которые оказались вплетены нитки с кроваво-красными рубинами. Идеально подходящими к ее губам. Кроваво-красным в форме сердца. Провокационный и провоцирующие. Она обладала кошачьими глазами Теранок. А радужки выделялись такой глубиной… бесконечная бездна океана, увенчанная темнейшей ночью.

Каждый раз, когда она смотрела на него, он оказывался в этом океане, потерянный и тонущий. Что самое худшее? Даллас не желала спасения.

Он осмотрел все остальное. У нее были заостренные уши и выдающиеся скулы. Слишком заметные, чтобы принадлежать человеку. И в противовес оказался очень милый нос.

Когда она напала на Девина, Даллас увидел что-то похожее на крылья бабочки, нарисованные в уголках глаз, и ветку плюща на лбу, словно Лилика носила маску.

Отметины не выглядели как татуировки. Они не могли ими быть. под определенным углом она казались переливающимися и отливающими драгоценными камнями. Значит, они естественная, хоть и необычная, пигментация на коже. Что-то похожее он видел раньше однажды… у… какой расы? Он не мог вспомнить название, только что над людьми ставили эксперименты перед полным исчезновением.

Вымирание произошло до него. Но, когда он еще стажировался в А.У.Ч., то проводил свободное время, изучая различные битвы между людьми и иными, чтобы выяснить сильные и слабые стороны существ, которые жили и умерли, чтобы эффективней побеждать тех, кто еще остался.

Женский стон выдернул его из раздумий и погрузил в туман похоти, который он изо всех сил старался контролировать.

Узница застонала, только и всего, а он уже тверд как камень?

Не самое лучшее начало их отношений. А у них будут отношения. Его видения никогда не лгали.

Остальная ее кожа блестела, будто ее окунули в алмазную пыль — такой эффект он видел только у Таргонов. Но она не принадлежала к этой расе. Девин определил бы это в первый же миг.

Это выдающиеся скулы и заостренные уши каким-то образом придавали удивительную дикость ее безмятежной красоте. А еще у нее был самый сексуальный голос, заставляющий думать о перышке на конце плетки.

Аромат роз и костра, в котором потрескивали старые дрова, здесь оказался сильнее и, очевидно, исходил от нее. Это только увеличило его желание. «Должен попробовать…»

Она не была милой девушкой с заготовленной улыбкой, женщиной, которую должен хотеть такой служитель закона, как он. Эта девушка могла дать отпор своим ротиком. «Держите меня!» Ее рот. Даллас снова и снова возвращался к нему взглядом. такой сочный и красный… похоть во плоти.

Лилика была экзотичной и уникальной, что еще больше притягивало. Но, честно говоря, он захотел бы ее даже с завязанными глазами. Этот аромат… этот сводящий с ума и делающий твердым голос.

Он кивком указал на клетку.

— Открой.